Вселенная 113, Институт Счастья

Девушка стояла и смотрела на море, на солнечных зайчиков, на пальмы, и ей казалось, что она смогла бы стоять так вечно, тем более что солнце на удивление не создавало неприятной жары, а просто приятно сияло в небе. Милане вспомнилось, что как-то в одном из попсовых журналов о психологии она прочла статью про ресурсное состояние. Там утверждалось, что принимать решения нужно именно находясь в таком состоянии – когда ты на подъёме, бодр, ощущаешь в себе силы, желание двигаться вперёд, ну или просто дышишь полной грудью. Именно в таком стоянии решения даются легко, за ними не приходят многочисленные сомнения и желания передумать, они быстро реализуются, и в конечном счёте человек остаётся ими доволен. И наоборот, если решения принимать, находясь в так называемом нересурсном состоянии, то есть в состоянии общей усталости, или грусти, или апатии, или под давлением сроков, третьих лиц и обстоятельств, то такие решения потом кажутся лишним грузом, даются тяжело и совершаются скорее из желания выйти из ситуации выбора, а не из-за того, что этот выбор тебе нравиться или кажется самым лучшим. И вот, прочитав эту статью, Милана тогда подумала, что она не может вспомнить, когда она в последний раз находилась в этот самом ресурсном состоянии. Всё время то спать хочется, то какая-то проблема в голове, то устала, то в транспорте кто-то выбесил. И что же тут делать, не принимать никаких решений? Так ведь тоже не получается… А сейчас, стоя перед окном и глядя на море, Милана подумала, что вот это, наверное, и есть то самое ресурсное состояние – ощущение какого-то спокойствия, внутренней радости и готовности что-то сделать. Даже желания что-то сделать. Что-то хорошее и великое. Доброе и большое.

И как только Милана это подумала, она услышала за стенкой какой-то звон и грохот. Тут же в памяти яркой вспышкой возникло воспоминание о женщине на коробках. Нет, этого не повториться, в этот раз Милана не оплошает. Она выскочила из комнаты и дёрнула соседнюю дверь. Та не поддалась. Милана дёрнула ещё и начала стучать. «У вас всё хорошо?» – кричала она.

Глава 4

Карина была очень рада, что больше ей не нужно ни в чём участвовать. По крайней мере, в ближайшее время. Конечно, помогать другим людям проявить свои качества и адаптироваться в новой для них ситуации важно и нужно, но тот факт, что ради этой благой цели нужно вводить кого-то в стресс, пусть и небольшой, был ей не совсем по душе. Понятно, что это была лишь небольшое проявление благодарности за ту возможность Выбора, которую, как она очень надеялась, ей предоставят, но кое-какие сомнения у неё остались. Да и потом, какая из неё актриса? Вот если бы кто-то и запорол весь этот небольшой спектакль, так это она. Она полночи не спала, переживая и продумывая детали своей роли. И очень удачно, что ей пришла в голову идея придумать роль без слов. Интонацией она бы точно себя не выдала. Ох, ну ладно, вроде ею все остались довольны, вроде всё прошло хорошо, вот и шикарно. Теперь можно спокойно оставаться в своей комнате. Иногда так приятно побыть без людей. Безусловно, с людьми лучше, но нельзя же взять всю свою комнату и перенести её в общий зал. Интересно, есть ли ещё у кого-то здесь такой же вид из окна? Карина посмотрела на панель у себя над кроватью. Она горела жёлтой семёркой. Карина установила себе семёрку сразу же, как только ей дали управление этой панелью. Иногда, как сейчас, ей приходила в голову мысль немного понизить значение, но было так хорошо на семёрке, что она так ни разу и не поменяла её.

Она посмотрела через стеклянную стену на заснеженный лес. Это же просто сказка какая-то, как из самого детства, когда бабушка жарила на печке яичницу, и пока сало шкварчало на сковороде, Карина забиралась на диван, ложилась как кошка на его спинку и смотрела в окно. А там были такие же огромные белые шапки на елях, пригоршни снега на них и тонкие белые ниточки снежинок на ветках берёз. И она смотрела на весь этот блеск, представляя, что все это – несметные сокровища снежной королевы, и больше всего на свете ей хотелось, чтобы ночью не подул ветер и не смёл всю эту красоту. А здесь уже вторую неделю не было никакого даже намёка на ветерок, а каждый вечер начинал идти снег, и снежинки медленно летали и искрились в свете фонаря.