Вселенная русского балета

Юная Татьяна Вечеслова миновала кордебалет, а вскоре стала участницей громкой премьеры – первого советского балета «Красный мак» на музыку Глиэра. Роль китайской танцовщицы Тао Хоа принесла ей успех, и, даже более того, этой ролью Вечеслова открыла направление, которое стало основополагающим в советском балете, – направление хореодрамы, позволившее самой балерине полностью раскрыть свою индивидуальность.

На ее первые спектакли откликнулся один из лучших критиков того времени Иван Иванович Соллертинский. Он писал, что выпускницу Вечеслову поставил бы в первые ряды талантливой молодежи, среди которой Марина Семёнова, Ольга Иордан, Галина Уланова: «Ее [Вечесловой] танец полон темперамента, ее широкие и плавные полеты по сцене, стремительные прыжки не кажутся трюком, но по-театральному убеждают. Правда, стиль ее танца не вполне определился, но это лишь вопрос времени, потому что техническая виртуозность Вечесловой раскрывает перед ней пути и к старым классическим канонам, и к новой хореографии».

Относительно стиля – да, он был прав: несмотря на то что после «Красного мака» Вечеслова легко станцевала целый ряд классических балетов – «Щелкунчик

», «Лебединое озеро», «Спящая красавица», – они не стали открытием. Лопухов на это сказал: «Вы идете на балерину, чтобы быть одной из лучших в сегодняшней труппе. Вы обязаны уметь танцевать весь репертуар. Пробуйте! А там будем определять ваше амплуа».

Вскоре Вечесловой суждено будет станцевать роль, которая станет ее визитной карточкой. И опять трудно поверить – на подготовку у нее будет всего один день! Случилось так: в афише стоял балет «Дон Кихот», а исполнительницы нет. Спектакль целевой – то есть билеты на него полностью выкупила некая организация. «Дон Кихот

» предложили заменить на «Красный мак», но оказалось, что купившие билеты этот спектакль уже видели. Если не «Дон Кихот», то пусть будет «Эсмеральда», балет на музыку Цезаря Пуни и Риккардо Дриго, по мотивам «Собора Парижской Богоматери» Гюго. В первоначальную хореографию Жюля Перро внес изменения Мариус Петипа, а потом – Агриппина Ваганова. Что делать? На замене в случае «Красного мака

» стояла Вечеслова, но «Эсмеральду» она не танцевала. Ситуация была безвыходная, но Вечеслова сказала: «Я станцую, если вы мне доверите. Я не подведу». Поступок дерзкий, решительный – но, в общем-то, типичный для артистов того поколения, потому что роли, о которых они мечтали, знали наизусть независимо от того, получат они эту роль или нет, и ведь никаких видеозаписей тогда не существовало.

Итак, на следующий день выступление. Рассказывая об этом, Вечеслова вспоминает старый скандинавский афоризм: «Хорошие дни выпадают на долю разумных людей, но лучшие дни достаются тому, кто посмеет быть безумным».

Спектакль имел грандиозный успех! А когда Вечеслову поставили на второй спектакль – театр уже брали штурмом. Партия главной исполнительницы – сложнейшая. Именно об этой роли когда-то мечтала великая Кшесинская – однажды она подошла к Мариусу Петипа и призналась:

– Я бы хотела станцевать этот спектакль.

Мэтр посмотрел на нее и ответил:

– А ти страдаль? А ти любиль?!

Ни Ваганова, ни Лопухов не задавали таких вопросов молодой Татьяне Вечесловой. С первого появления, когда она выходила на сцену, звеня бубном, зал взрывался аплодисментами. С точки зрения техники в ее исполнении было всё – и стремительные вращения, и высокие легкие прыжки, но самое главное – она сумела заставить каждого человека, сидящего в зале, сопереживать тончайшим движениям души своей героини. Очень редкий случай, когда в старинном балете, перетанцованном множество раз (первая постановка относится к 1844 году, а в Мариинском он был поставлен в 1886-м), молодая исполнительница показывает себя так, что партия становится одной из лучших в ее творчестве.

Говорили, что Вечеслова родилась Эсмеральдой, а знаменитую вариацию с бубном до сих пор называют «вечесловской», потому что никому больше не удавалось так рассыпать мельчайшие па-де-бурре – это когда балерина на пальчиках, перебирая ножками, преодолевает пространство сцены. Про юную балерину сказали: «Вечеслову ставим выше всех. Она – грандиозная актриса». А Ваганова, ее педагог и хореограф спектакля, подарила Татьяне свою фотографию с надписью: «Моей талантливой ученице, прекрасной Эсмеральде. Милой Тане». Эту фотографию Вечеслова бережно хранила.