Вселенские Соборы

Тогда император просил Макария и Стефана выдвинуть следующую серию их аргументов – от святых отцов. Te представили два тома выписок из отцов. Их чтению было посвящено все 5-е заседание 7 декабря. Император предоставил им полную свободу и спросил: не хотят ли они еще что-нибудь заявить? На это Макарий и его единомышленники заготовили к следующему, 6-му, заседанию еще третий том выписок. Все эти тома были запечатаны под надзором императорских чиновников, депутатов от собора и римских легатов, чтобы впредь не было спора о неверности цитат или искажений отдельных речей на соборе. A копии этих трех томов вручены были отцам собора для перечитывания, обсуждения и формулировки возражений. При этом запечатании папские легаты сделали предупреждающее заявление, что они находят это собрание цитат Макария Антиохийского и его последователей: Стефана, Петра – епископа Никомидийского и Соломона – епископа Кланейского – ничего не доказывающим. И это потому, что: 1) они оторваны от контекста; 2) цитаты говорят не о Христе во плоти, a o единстве воли во Св. Троице, легаты, сверх того, просили проверить эти цитаты из отцов по текстам творений этих отцов, хранящимся в патриаршей библиотеке. Сами легаты представили также том выписок из святых отцов о двух волях. Этот том был прочитан на следующем, 7-м, заседании и тоже опечатан в таком же порядке, как и первые три тома монофелитов. A Георгий Константинопольский и Макарий Антиохийский получили копии с этого римского тома.

Общие заседания были прерваны на целых два месяца. Всем предоставлена возможность штудировать писания отцов и собранные цитаты и спокойно, добросовестно уяснить и сформулировать свое собственное мнение.

Лишь 7 марта следующего, 681 г. созвано было 8-е заседание собора. На нем император обратился с вопросом к патриархам Востока – Георгию Константинопольскому и Макарию Антиохийскому. Георгий торжественно засвидетельствовал, что на основании спокойного изучения текстов отцов он пришел к твердому признанию двух воль во Христе.

Вслед за Георгием и все епископы Константинопольского патриархата присоединились к этому заявлению. Георгий после этого в знак своей убежденности теперь в православности «двух воль» просил императора восстановить в диптихах напрасно вычеркнутое имя папы Виталия. Император согласился, и собор приветствовал его торжественными комплиментами, сравнивая со столпами православия из царей – с Константином Великим, Феодосием Великим, Маркианом и Юстинианом.

После этого император перешел к допросу Макария Антиохийского. Принесены в запечатанном виде три макариевских тома цитат. Макарий признал, что печати целы. Распечатали для чтения. Но еще до чтения цитат Макарий представил отделанную формулу своего понимания вопроса о волях во Христе.

Это писаное изложение вместе с устными добавлениями Макария и явилось для собора самым центральным документом монофелитства. Собор его разобрал и отверг. Макарий исходил из халкидонского утверждения двух природ. Но, говорил он, «воля во Христе одна, ибо в Нем не было греха», т.е. грешной человеческой воли. Ошибка здесь в смешении греха с волей. «Таким образом, Бог-Слово не совершал ничего, ни божественного как Бог, ни человеческого как человек (ου κατά Θεον τα θεια, ουδ'κατ'ανθρωπον τα ανθρωπινα), но творил новое, единое «богомужное» (богочеловеческое) действие». «Невозможно, чтобы в одном Христе Боге находились одновременно две воли (θελημα), или взаимно противоположных, или совершенно одинаковых. Учение церкви научает нас, что «

плоть» Господа никогда не производила своего естественного движения отдельно и по своему стремлению, вопреки указанию соединенного с ней в ипостась Бога-Слова. Скажу прямо: как наше тело управляется, украшается и приводится в порядок разумной и мыслящей душой, так и в Господе Христе весь

человеческий состав Его управляется всегда и во всем Божеством Самого Слова»..

На прямой вопрос императора Макарий категорически отверг дифелитство – двухволие: «Я не скажу, что две природных воли или что два природных действия в домостроительстве воплощения Господа Нашего Иисуса Христа, хотя бы меня разрубили на мелкие части и бросили в море».

Макария очень сбивали с толку цитаты из отцов, особенно из Афанасия Великого, о безгрешности человеческой природы Христа, равной Адаму до грехопадения. Макарий из этого заключал, что и в Адаме до грехопадения греха не было, потому что не было в нем и человеческой воли, и что в Адаме воля была одна, но не человеческая, a божественная.