Вселенский спасатель. Книга 1. Планеты Ада. Том 3

Двор принял Лекаря в мягкие пушистые снежные объятья. Ночь. Фонари, как глаза. Двор кота, окунувшегося в сугроб. «Вторую зиму в Москве. Впервые вижу здесь такой пушистый снег». Лекарю нравился снег. Столица нарядилась в белые одежды. Её, как ёлку украсили разноцветными гирляндами, от ёлочных базаров шёл таёжный запах. Дух елей и сосен в сочетании с уличными гирляндами и снегом навевал Лекарю мысли. «Новый год»! «Скоро новый год»! Радостная мысль, менялась грустной мыслью и тревожной. «Увы, книга, как назло, не пишется». «Как будто тот, который диктовал книгу, отвернулся». «Наверно диктует книгу другому автору». «А как же Я»! «Разочаровался, наверное, в моих писательских способностях». Слава брёл по мокрому асфальту. Сугробы у снега в Москве не получались. Снег тут же убирала многочисленная снегоуборочная техника. «Лень вперёд меня родилась». «Так говаривала бабушка в детстве». «Когда я, маленький Славик, не хотел помогать ей по хозяйству». Лекарь удалялся от подъезда. Он шёл по ярко освещенному двору, буквально забитому техникой. Автомобили нашли себе парковку во всех мало—мальски свободных местах огромного двора. Навороченные новые иномарки. Старые иностранные огромные рыдваны. Калеки отечественные. Только что купленные отечественные автомобили. «Брошены любимцы беспечными хозяевами на ночлег». Лекарю пришлось петлять между ними, чтобы выйти из двора дома на Дмитриевское шоссе. Здесь стояли киоски, торгующие пивом, сладкой газированной водой, минералкой и прочей снедью, круглосуточно. Общий пейзаж города, сбоку от крупного спортивного универмага «Спортмастер», оживляла ёлочная ярмарка, похоже, тоже торговавшая всю ночь. «Около магазина, стоят те же железные кобылы». «Всадникам, наплевать, останутся их лошади целыми до утра». «Какая волшебная ночь». «Какой замечательный мохнатый снег». «Какой я идиот, не хотел выходить на улицу». «Поддавался каким—то неизвестным страхам». «Во дворах, улицах, проспектах, бульварах, шоссе Москвы, светло как днём». Народ бродит, не замечая, что уже 22.00, а не восемь часов утра. Столица в делах и заботах. Спасибо детям попросили сходить за минеральной водой. Подсела семья, плотно, на сильно газированную минеральную воду. Понимаешь, из крана не хотим пить. Там далеко, на маленькой Родине, редко позволяли себе, даже молоко, только детям». Лекарь подошёл к ларьку. Ветрина, крошечного магазина, ломилась от изобилия напитков. Ларёчник толи узнав постоянного клиента, толи, зная киоск наизусть. С секундной заминкой сунул в руки Лекарю двухлитровый пластиковый флакон с «BON АQVA». Именно сильногазированный, который предпочитал Слава с семьёй. «А ведь этого изобилия могло и не быть», Лекаря накрыло солёной горькой волной воспоминаний и понесло в бурный океан недалёкого прошлого. Сновидения меняло одно, другим. Лекарь метался в непонятном для него будущим… Очередное сновидение, было страшным.

Сон

пятый…

Комната пугала полумраком. Она напоминала склад пищевых продуктов. На полу лежали матрасы. На матрасах в вповалку лежали одетые люди. По людям и матрасам, по пищевым продуктам: фруктам, овощам бегали любопытные прожорливые серые крысы и рыжие усатые тараканы. Первой поднялась женщина лет сорока. Лекарь слышал её мысли. Чувствовал её чувства. Это был он… Женщина встала строго по звонку. Звонок телефона поднимал, на протяжении многих лет. С тех самых пор, как началась война… Телефон пел песню на её родном языке… Расстелив коврик. Женщина встала на колени, обратив тело на восток. Она, преклонив голову, молилась. Молилась истово. Увы, молитва не давала облегчение её душе. Сердце продолжало биться зло и гулко. Женщина очнулась от минутного забытья. Она вспомнила, где находится. Кто эти люди, спящие на полу, на грязных засаленных матрасах. Женщина ненавидела всё вокруг. В том числе и этих людей, которые будут сопровождать её в последний путь. В уме она кричала: