Вселенский Спасатель. Книга 1. Планеты ада

Арахнидов ужасал кровавый, пенящийся прилив океана, но для них он был менее страшен, чем те, кто скрывался в глубинах горы. Океан, пещеры, трещины, трава, леса, каждое дерево в отдельности на красной планете, живая и мыслящая субстанция.

Великая кладовая жидкости, океан, старался сожрать легкую добычу.

Головы безобразного вида, на толстых шеях, хватали, ставших беззащитными, без стен пещеры, пауков. Пена океана, тащила арахнидов в бездонные, ненасытные глубины.

Шум, чрева пещеры, не прекращался, а усиливался.

Исследователю опускаться в пещеру трудно.

Спуск затруднен, не только из-за крутизны, но из-за непрерывного потока жидкости.

На дне пещеры алый водопад успокаиваясь, превращался в реку. Бардовый поток, бурля и пенясь, нёс жидкость в огромную полость? Нет, не полость! А посуду. Откуда в пещере утварь? Пещера за миллиарды лет превратилась в зал. Его середину занимала чаша, вырубленная из цельного малахита.

Факелы, двухметрового роста, расставленные через равные промежутки, таинственно горели, освещая, даже дальние уголки пещеры. Кроме светильников, чадящих едким сладковатым запахом, жар поддавали озера мутной жидкости, которые булькая, выделяя смрад, испарения чёрнозелёного цвета.

Существа, имевшие, даже уродливые тела, обливались потом.

Общество, посетившее зал-пещеру, было похоже на публику, пришедшую на бал-маскарад. В волшебном зале, по ходу действия, менялись лица и тела. Суккуб – женщина, обращалась инкубом – мужчиной. Инкуб – волосатым сатиром. Сатир – горбатой ведьмой или маленьким гоблином с саблевидными клыками во рту.

Конвейер крутился бесконечно.

Толпа непрерывно веселилась. Суккубам, линявшим в инкубы, было очень весело.

Особям, не менявшим тело, это не мешало, менее весело заниматься оргиями, без экзотического размаха.

Увы, были участники, которых к веселью принуждали насильно. Толпа разбивалась на группы. Стадо по кругу или по квадрату насиловало – людей. Первенство принадлежало старшему по должности.

Существо, которого принуждали веселиться, весьма отдаленно напоминало человека. Тело тонкое, иссинибледное, полупрозрачное.

Толпа издавала звуки. Хрюкали от удовольствия насильники. Пронзительно выли полные ужаса и боли жертвы. Ватага вступали, как в гетеросексуальные, так и в гомосексуальные связи. Они умножали орудия сладострастия. Что позволяло выродкам вступать в половой контакт, одновременно, с несколькими женщинами или мужчинами.

Живодеры, в порыве страсти, увеличивали орудия наслаждения, покрытые чешуей, до огромных размеров. Феномен разрывал жертвы на куски.

Стадо, радостно визжа, улюлюкая, собирало разорванные тела в мешки.

Антропофаги волокли мешки с останками жертв к озёрам с черной зловонной жижей. Людоеды, радостно завывая, бросали мешки в тёмную пузырящуюся жидкость.

Жертвам казалось, что время в зале замерло. Не двигалось!

Остановилось!

Зловонные лужи совершали чудо. Озера выпускали те же обтянутые кожей скелеты людей. Насильники, превращались в каннибалов и садистов. Изверги резали на измождённых телах перевёрнутые кресты. Жгли пятиконечные звёзды. Тела, обтянутые кожей, измождённые, накачивали вонючей водой или надували воздухом. Таскали гигантскими, острыми когтями-крючьями. Каннибалы – поджаривали, потом чавкая, ели куски человечины. После трапезы остатки пищи, испражнений опять складывали в мешки. Стадо, перебрасываясь шутками, улюлюкая, свистя, опять включали адский круговорот, таща мешки с места преступления, бросая куски жертв в тёмные озёра, кипящие зловонной жижей.

Можно пожалеть несчастную жертву одну или всех вместе. Но…

Было одно огромное но… Но, если не знать, каких ужасов наделали жертвы на родных планетах. Как одни насиловали детей, другие убивали стариков и так далее… всех грехов не перечесть. Кто-то грехи делал ради наживы. Кто-то ради удовольствия. Оправдывая себя фразой: «а кто не без греха». Забывая о том, что в аду всем места хватит. Но, это было в прошлом. Сейчас здесь на кровавой планете они были изгоями, жертвами. Но, мы отвлеклись от веселья в пещере. Существа, освободившись от ноши, ныряли в зловонные лужи, пуская пузыри, плескались, фонтанируя кипящими нечистотами, отдающими смрадом и бензином.

Нечистоты были смешаны с нефтью. Вонь нисколько не мешала существам спариваться между собой, мерзкими способами.

Тварям разврат доставлял массу удовольствия. Настроение определялось хрюками, которых слышалось больше и больше.