Всем Хуанам по сомбреро

— И кого еще из родственников ты посвятил в это дело? Брата, тетку, кто еще в курсе?

— Наверное, теперь придется проинформировать деда, — хмуро признался Димка. — Надо же будет ему как-то объяснить гибель его лыж.

— И маму, да? У нее же гладильная доска, насколько я понимаю, погибла смертью храбрых.

— Маму не обязательно информировать. Она и не заметит, что доски-то нет.

— Это как же?

— Она эту доску специально для отца купила, чтобы тот думал, что она вещи гладит. У него-то дома всегда все гладили, вот он и хотел, чтобы у нас тоже так было.

— А твоя мама разве не гладит?

— Не любит она это дело, — признался Димка. — Просто после стирки складывает аккуратно, вот простыни и пододеяльники выглядят, словно их отутюжили. А носить рубашки она отца отучила. Убедила его, что в трикотаже он куда современней выглядит. Ну, он ей и поверил. Мама умеет быть очень убедительной, когда захочет.

— Понятно, — хмыкнула Саша. — Значит, доска у вас стояла для маскировки.

— Ну, первое-то время мама демонстративно перед нами эту доску доставала, а потом складывала, и утюг то доставала, то назад убирала. Дождется, когда отец в дверь позвонит, она быстренько доску, утюг, белье стопочкой перед ним сложит. Он войдет, она сразу же в шкаф все убирает. Для отца выглядит так, будто бы мама только перед его приходом гладить закончила.

— И зачем такие сложности? Не проще ли было раз и навсегда сказать, что гладить она не будет?

— Что ты! У нас в семье по этому поводу такие скандалы сначала были! Чуть до развода у родителей не дошло. Моя бабка по отцу сумела его убедить, что только холодная и равнодушная к своему мужу и семье женщина не занимается глажкой. Сама-то бабка обожает все утюжить, а мама терпеть этого не может. Ей прямо плохо делается, когда она утюг включает. Первое время мать с отцом так ругались, что чуть до развода дело не дошло. Потом кто-то из подруг научил маму, как схитрить. В общем, она начала изображать, будто бы безумно полюбила утюг, и папа передумал из семьи уходить. А то рос бы я без отца, да и Пашки бы у нас не было.

Саша молча выслушала, а про себя подумала, что еще неизвестно, что было бы хуже, жить с самодуром-папашей, не признающим никакого мнения, кроме своего собственного и мнения своей драгоценной мамочки, или вовсе без этой парочки.

Вслух же она заговорила о другом:

— Но твой дед… он ведь тоже лыжами не пользуется.

— Зато он их наличие регулярно проверяет. А отец уже давно забыл, что ему нужно контролировать, как идет процесс глажки у мамы. Он убедился, что она выполнила его требование, что все в доме делается по его слову, и на этом все и успокоилось. Мама эту доску, я уже и не помню, когда вынимала. А утюг, как мне кажется, она вообще кому-то отдала.

— Но почему у нее так?

— Говорит, что в детстве сильно обожгла руку, когда взялась гладить своему отцу галстук, да еще сам галстук прижгла, выставила слишком высокий градус, синтетика мигом обуглилась. Отец на нее из-за этого так орал, даже затрещину отвесил, потом горячий утюг схватил, грозил маме, что он ей так же лицо прижжет, как она ему галстук. Вот с тех пор у мамы и возникла эта неприязнь к глажке.

— Ну, я думаю, — пробормотала Саша, потрясенная признаниями приятеля. — А твой папа эту историю знает?

— Конечно. Мама ему много раз объясняла, почему у нее нет дружбы с утюгом. И дед каждое ее слово подтверждал.

— А отец что?

— Говорит, что это все женский бред. И что мама просто ищет повод, чтобы отлынивать от работы, которую должна делать. Дед и тут был на его стороне. Они с моим папой вообще дружно живут, со стороны посмотришь, так отец с сыном, хотя папа моему деду приходится всего лишь зятем.

Внутри Саши все поднялось и забурлило от возмущения. Какой черствый кретин этот Димкин отец! Не может защитить жену от ее собственного отца. Да и мамаша Димкина тоже хороша. Чем жить с таким сухарем, каким является ее муж, лучше бы уж жила одна! И своего папеньку-тирана тоже ей надо было давно выставить вместе с его лыжами! Пусть бы катался на них где-нибудь в другом месте. Нет, пожалела старика отца, взяла к себе жить.

Вот и получается, что некоторые слишком добренькие да жалостливые, от этого им самим один вред!

— Так что? — услышала она голос Димки. — Пойдем к моей Лике?

— Это твоя тетка по маме или по папе?

— Лика — родная сестра моей мамы.

— А, пошли!

Внезапно Саше захотелось посмотреть на сестру женщины, которую так безобразно понукает собственный супруг. Саша даже про расследование временно забыла. Интересно, у этой Лики в семье все то же самое или все по-другому?

Услышанная от его юной подружки история никак не шла из головы Милорадова. И уж такова была сила влияния на него Саши, что рассказ ее обретал все новые и новые пугающие черты по мере того, как Милорадов его обдумывал.

А теперь после звонка Саши выяснилось, что убит еще и главный подозреваемый в деле — Антон, чья откровенность могла бы рано или поздно привести к пропавшим девушкам. Но нет, эта ниточка также оборвалась. А девушек было необходимо отыскать.