Всемирная история без цензуры. В циничных фактах и щекотливых мифах

Особо жутким это предсказание делает свидетельство епископа Троа, свидетеля всего произошедшего, который сообщил, что и король, и граф на злосчастном костюмированном празднике изображали именно львов.

Прибавила ей недоброй славы и жуткая Варфоломеевская ночь – массовое истребление протестантов, с приказанием «не щадить никого», замышленное и организованное «Черной королевой».

Агриппа Д’Обинье: «Заметив в короле некоторое колебание, королева, среди других разговоров, чтобы ободрить его, произнесла следующие слова: “Не лучше ли растерзать эти гнилые члены, чем лоно церкви, супруги господа нашего?” Король решился…»

Маргарита де Валуа:

«Осторожность… никогда не покидала мою мать, и она, умеряя свои чувства, как сама того хотела, ясно показала, что скромный человек не делает ничего такого, что он не хочет делать, не демонстрирует свою радость и не расточает похвалы…»

«Я росла при королеве-матери настолько боясь ее, что не только не осмеливалась разговаривать с ней, но когда она смотрела на меня, я цепенела от страха, что сделаю что-нибудь такое, что ей не понравится».

«Через несколько месяцев принц Наваррский, ставший королем Наварры, еще не сняв траура по матери, прибыл в Париж в сопровождении 800 дворян. Он был принят королем и всем двором с большими почестями, и через несколько дней наша свадьба прошла с таким торжеством и великолепием, которых не удостаивалась ни одна из принцесс. Король Наваррский и все его окружение сняли траур и облачились в богатые и красивые наряды, и весь двор был разодет… лучше, чем я. Я же была одета как королева: на мне была корона, усыпанная драгоценностями, пелерина из горностая и большое голубое платье, шлейф которого длиной в 4 локтя несли три принцессы. От Лувра до собора Парижской Богоматери были воздвигнуты помосты, как это делалось всегда, когда выходили замуж принцессы крови. Внизу толпился народ, стараясь увидеть свадебную процессию и весь двор. По помосту мы подошли к входу в собор, где в тот день отправлял службу кардинал Бурбон. Он встретил нас у собора и сказал подобающие по такому случаю слова…»

Брак этот не был ни несчастным, ни счастливым. Супруги испытывали влечение друг к другу, однако слишком многое мешало им быть вместе.