Всемирная история. Новый Свет: трижды открытая Америка

Восемьдесят пять процентов китайцев Калифорнии были заняты на золотодобыче, где они быстро заслужили репутацию прекрасных тружеников. «Они тихие, мирные, послушные, не подвержены пьянству, – писал в восхищении Марк Твен. – Среди них крайне редко встречаются беспокойные типы, ленивого же китайца не встретишь никогда». Другой писатель того времени, Джон Дэвид Бортвик, описал лагерь китайских золотоискателей как «замечательно чистый» – в противовес обыкновенно неряшливым, а зачастую и откровенно грязным становищам других золотоискателей. Особенно поразил Бортвика вечерний туалет уроженцев Поднебесной: «Многие из них выбривали начисто свои головы, а затем заплетали в косу прядь волос а-ля “свиной хвостик” на макушке». В условиях, где большинство золотоискателей не имели ни времени, ни сил на поддержание устоев цивилизованного общества, большинство китайских батраков скрупулезно придерживались высоких стандартов личной гигиены.

Кроме того, китайские золотоискатели подкупали честных людей своим благоразумием. Мало кому из них удалось сразу намыть достаточно золота, чтобы жить на него всю оставшуюся жизнь. Остальные брали методичностью. Например, когда одна из артелей китайских старателей обнаружила сорокафунтовый самородок, то переплавила его на маленькие кусочки, которые продавала вместе с намытой ими же золотой пылью. Так каждый из членов группы мог получить равную долю, а главное, множество мелких кусочков не привлекало внимания к их находке и не подвергало членов группы дополнительной опасности.

Китайцы творчески использовали технологии, почерпнутые из прошлой жизни. Так, традиционную водокачку для орошения рисовых полей они приспособили для намывания золота. Особым преимуществом выходцев из Поднебесной был их коллективизм. Слаженная совместная работа не только увеличивала безопасность всей группы, но и позволяла претворять в жизнь непосильные для одиночек масштабные проекты. На севере Центральной Калифорнии члены китайской артели обнаружили под руслом реки Юба крупную золотую жилу и сообща соорудили плотину. В Юте китайцы, наоборот, прокопали от реки Карсон до Золотого каньона целый ирригационный канал, чем существенно облегчили золотодобычу и заодно чрезвычайно впечатлили местных мормонов.

Разумеется, не все оценивали такую продуктивность положительно. В 1852 году только что избранное законодательное собрание Калифорнии, подчиняясь настроениям толпы, пыталось запретить иностранцам – французам, мексиканцам, чилийцам и, конечно же, китайцам – работать на золотодобыче, зарезервировав эту сферу исключительно за гражданами США. Упорство и дисциплина дальневосточных старателей вызывали негодование у их американских коллег, отовсюду спешивших в Калифорнию попытать счастья, – и обнаруживавших, что удача, как и везде, сопутствует прежде всего трудолюбивым.

Выходцы из Поднебесной, более прочих выделявшиеся среди американцев и внешностью, и повадками, подверглись наиболее жестким нападкам. В итоге Комитет по приискам провозгласил, что само «их присутствие – большое моральное и социальное зло». На этом калифорнийский губернатор Джон Биглер не успокоился и потребовал от законодателей ужесточить налоги для кули, а затем и вовсе «остановить поток азиатской иммиграции». В 1852 году легислатура[222] штата ввела два новых налога: первый – чтобы отвадить новых китайских иммигрантов, второй – чтобы слегка «осадить» уже работающих на американских приисках китайских золотоискателей. На капитанов всех прибывающих в Калифорнию кораблей возложили обязанность вносить по 500 долларов залога за каждого прибывшего на судне пассажира-иностранца и выплачивать таможенную пошлину от 5 до 50 долларов – и поток наполнивших бюджет денег тотчас размыл непримиримо-ксенофобскую позицию властей до терпимой неприязни.

Не сумев добиться запрета на въезд китайцев в страну, представители белого лобби попытались отстранить их от золотодобычи. Главный судья штата Хью Мюррей постановил, что, раз Христофор Колумб поначалу ошибочно считал Сан-Сальвадор одним из островов китайского моря, значит, китайцы – по сути, те же индейцы. А раз они индейцы, то, согласно законам США, заниматься золотодобычей они не могут. На всякий случай Мюррей дополнительно постановил, что даже если китайцев и нельзя отнести к одной с американскими аборигенами расе, то понятие «черный» все равно уместно распространить на всех не-европеоидов.

Кроме того, ни один китаец-старатель не мог работать, не заплатив предварительно золотой пылью пошлину, размер которой правительством Калифорнии увеличивался из года в год. Впрочем, выходцы из имперского Китая того времени прибывали в США с достойным сожаления опытом жизни под властью чиновников-мздоимцев и недобросовестного правительства – например, чтобы лишний раз не встречаться с коррумпированными полицейскими или сборщиками очередных нелепых податей, китайцы применяли изобретательные системы раннего оповещения.