Всемирная прачечная: Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире

В первые месяцы после прихода в Белый дом администрации Буша — администрации, связанной с техасской нефтью, — официальные власти США закрывали глаза на отмывание денег на Карибах и использование его в качестве инструмента уклонения от налогообложения. Видимо, не случайно в это же время техасская энергетическая компания Enron боролась за выживание, создавая офшорные компании — «почтовые ящики», которых у нее насчитывалось не менее 3000. В Enron их называли «корпоративными филиалами» и «товариществами». Они были нужны по двум причинам: чтобы уйти от налогов (это компании удавалось на протяжении четырех из последних пяти лет) и скрыть от регулирующих органов, аналитиков и акционеров операции руководства с деньгами компании (попросту воровство).

Сравнение офшорного мира с финансовой черной дырой приходит на ум всякому, кто знаком с основами экономики юрисдикций, предлагающих секретность банковских операций, совершенно непрозрачные корпоративные законы и экономическое гражданство. Однако эта колоссальная сила, всасывающая деньги в омут офшорного банкинга и корпоративной тайны, достигла того предела, за которым она становится серьезной угрозой стабильности Запада.

После атаки на Всемирный торговый центр и Пентагон, когда финансовая война против терроризма еще только набирала обороты, потребовалось лишь несколько дней, чтобы всеобщее внимание обратилось к офшорному миру. В ответ иностранные банки, находящиеся в юрисдикциях, которые традиционно были закрыты от внешнего наблюдения, добровольно объявили о том, что не позволят террористам прятать в них деньги. Некоторые счета были действительно заморожены. Вместе с тем отдельные юрисдикции ограничились лишь заявлениями о полном порядке (террористов у нас не было и никогда не будет) в надежде, что такие декларации позволят им заниматься бизнесом по старинке.

Иными словами, офшорный мир провозгласил: «Мы готовы отказаться от террористов, только не мешайте нам вести дела с преступниками других мастей, будь то русская мафия или Enron». Это по-прежнему звучит как гимн той глобальной прачечной, которой является офшорный мир.

Поскольку значительная часть этого мира входит в состав Британского Содружества, возникает справедливый вопрос: почему парламент ничего не делает по этому поводу? Ответ прост (и он справедлив также для Голландии и Франции, двух других стран, имеющих крупные инвестиции в офшорном мире): это не приносит голосов избирателей. Конечно, все ищут деньги террористов, но прямое вмешательство в дела офшорного мира политикам трудно продать у себя дома. Прекращение офшорной деятельности на никому не известном острове не приносит немедленного политического капитала. В любом случае цена этого слишком высока. Для отлученных от бизнеса офшорных банков нет замещающих видов деятельности, нет и новых рабочих мест для оставшихся без работы агентов по созданию компаний. В Восточно-Карибском бассейне офшорные деньги стали основой местной экономики. В других регионах — основой политической коррупции. Их безжалостный разгром не накормит бедных и не даст средств для строительства дорог. Напротив, он разрушит местную экономику, расшатает финансовую инфраструктуру, возможно, уничтожит туристическую индустрию и лишит местных жителей средств к существованию.

Хуже того, по оценкам, грязные деньги сегодня составляют целых 2% мирового ВВП, иными словами, они настолько важны для глобальной экономической системы, что полный отказ от них может обернуться тяжелыми последствиями для всего развитого мира.

Но есть и другая сторона. Деньги, замаскированные под исламскую благотворительность и предназначенные для поддержки «Аль-Каиды», пришли в Америку с Нормандских островов.

На Кипре российские преступные организации контролируют львиную долю 48 000 зарегистрированных в этой стране компаний — «почтовых ящиков», 47 000 из которых физически не существуют: у них нет ни помещения, ни телефонного номера, ни даже почтового адреса.

Из Дубая, офшорной банковской столицы государств Персидского залива, через «хавалла», или подпольную систему, на Индийский субконтинент и обратно перемещается денег в пять раз больше, чем через законные банковские каналы. Банкиры «хавалла» в Дубае — а также в Афганистане и Пакистане, равно как и в этнических общинах, расположенных в Северной Америке и Европе, — претендуют на признание их права вести дела таким традиционным способом, т. е. без каких-либо документов и возможности отслеживать финансовые потоки.

В ноябре 2001 года американские таможенники в результате молниеносных рейдов в четырех городах закрыли в связи с подозрением в финансировании террористических групп отделения агентства по денежным переводам Al-Barakaat со штаб-квартирой в Сомали. Среди обнаруженных улик были свидетельства его связи с некой исламской благотворительной организацией, державшей деньги на Нормандских островах. Неизвестно, какие суммы прошли через эти конторы, но, чтобы начать действовать, потребовались события 11 сентября, хотя подозрения насчет Al-Barakaat существовали уже не менее двух лет.