Всемирная выставка в Петербурге

Министр кивнул. Вообще, сама идея соревнования велодирижаблистов была ему не по вкусу: это транспортное средство в Петербурге с самого момента его появления было зарезервировано за Охранным отделением; теперь же получалось, что хоть на день, но случайным людям в руки давалось особое средство, составляющее привилегию блюстителей общественного спокойствия и способ устрашения злоумышленников... Стальная марля из гигантских прутьев вместо ворот его тоже не приводила в восторг. Неужели нельзя было возвести нормальную триумфальную арку с греческими колоннами, барельефами атлетов, гениями в крылатых сандалиях и конной повозкой наверху, как это делалось во времена хорошего вкуса?! Разумеется, этот проект не мог строиться без утверждения Государя, и всё же...

— А что, сударь, ежели честно: нравится вам самому-то вся эта конструкция?

— Конструкция изрядная, — уклончиво ответил начальник стройки.

— Как по мне, так хуже Эйфелевой башни! — выругался министр. — Впрочем, это не в ваш огород камень! Просто зодчие нынче пошли... Даже зодчими назвать язык не поворачивается!

— Нынче, Ваше Превосходительство, вместе зодчих уже инженеры! — Заметил начальник. — Эти ворота, если Вашему Превосходительству угодно знать, такой инженер Шухов разработал. Он нынче в моде. Нефтяные резервуары проектирует ещё. И нефтепроводы.

— Докатились! — Ответил министр. — А впрочем, пустое. Уникальный летательный аппарат тяжелее воздуха русского гения тоже отсюда взлетать будет?

— Нет, он со стадиона. Вот, извольте поглядеть.

Начальник стройки вручил Николаю Львовичу бинокль и указал нужное направление. Ристалище модной округлой формы располагалось неподалёку от главных ворот, и его можно было увидеть и невооружённые взглядом, но бинокль позволял разглядеть детали.

— Там будут проводиться соревнования по стрельбе из лука, перетягиванию каната, гимнастике, атлетике, крикету и крокету. А в последний день стартует аппарат. Впрочем, наблюдать его полёт удобнее всего будет именно отсюда, и билеты на ворота для состоятельной публики будут, конечно же, продаваться.

— А взлетит ли он? — с сомнением спросил Николай Львович.

— Ну, Бог даст — взлетит... Инженеры творят невозможное...

— Ладно, — министр сменил тему. — А почему у вас на этом «стадионе» царской ложи нет? Я смотрю, все скамьи одинаковы. Как так?

— Не предусмотрена-с...

— Что значит, «не предусмотрена»?! Государю, что, смотреть соревнования вместе с чернью?

— Ну... В Афинах-с не было-с...

— Как не было? Ведь в Греции всё есть! Это вы, дурни, не доглядели! Немедленно построить, пока время есть!

— Так точно-с...

Ещё минут десять Николай Львович с помощью бинокля инспектировал постройки к предстоящему мероприятию: почти готовые стартовые площадки для пловцов на Неве, зрительские трибуны для наблюдения за плаваньем и греблей вдоль Петровской набережной, маршрутные метки для велосипедистов со специальными гнёздами для фотографов и кино-операторов... Разумеется, не мог он не полюбоваться и на павильоны самой выставки. Вот, итальянцы снова строили что-то в духе возрожденческого палаццо; испанцы возводили мрачное подобие Эскориала; французы плели новомодные кружева из стекла и стали; германские дредноуты и пушки собирались выставляться в окружении стен пряничного домика, как будто из рождественской сказки — кстати, он один был уже полностью готовым. Средневековый псевдо-замок Венгрии переходом соединялся с покрытым мозаиками австрийским, отчего-то показавшимся похожим на санаторий или модную больницу для истеричных. Под этим переходом ютился маленький киоск Боснии и Герцеговины — пока что отдельный. Трасвааль и Китай тоже имели свои павильоны — должно быть, в последний раз. Лично Николаю Львовичу больше всего понравился павильон США — он был выстроен по славной моде времён Очаковских и покорения Крыма и нёс дух порядка, стабильности и уважения к предкам. В общем, сразу было видно, что серьёзными людьми построен дом! Не то, что несколько жалких одно-двух этажных избушек, соединённых кривыми тропинками с торчащими кое-где столь же кривыми и жалкими деревцами, которые поставили на отведённой им территории япошки. Что за отсталая нация, XX век уже на носу, а они до сих пор по-человечески строить не научились! Вот англичане... Впрочем, на Британский павильон министр вообще смотреть не стал — противно было.