Всемирный следопыт, 1929 № 08

С минуту он напряженно обдумывал создавшееся положение и наконец решительно сказал:

— Вы правы, товарищ командир. На сегодня выхода нет. Как ни тяжело, но приходится отменить операцию…

Круто повернувшись, комиссар направился в рубку составлять радиограмму главным силам.

VIII. Двойной предатель.

Полковник любезно принял Иванчука, который благополучно прибыл в штаб, и внимательно выслушал его сообщения.

— Вы прекрасно поступили, что тотчас же предупредили меня, — сказал он. — Сегодня же вечером я отправлю вместе с вами на катере воинскую команду с пулеметами. Они будут охранять вас и вверенный вам маяк. Мы завтра же свяжемся с вашим маяком посредством полевого телефона. Что же касается нападения красного флота, то за сегодняшнюю ночь я спокоен. Раз маяк будет потушен, то следовательно и всякая возможность ночной атаки города неприятельским флотом отпадает. С часа на час я жду прибытия двух гаубичных батарей и партии мин заграждения, которые нам должны доставить сюда на верблюдах. Лишь только мы установим мины против входа в бухту, вы попрежнему будете освещать ваш маяк. Ведь тогда свет на маяке послужит прекрасной приманкой для большевиков. Пусть они тогда приходят сюда… что ж, милости просим!

Полковник улыбнулся и, дружески пожав руку смотрителю, отпустил его до вечера в город.

Разговор с полковником несколько успокоил Иванчука. Однако, слоняясь по городу, он никак не мог отделаться от какого-то смутного неприятного чувства.

— Правильно ли я поступил, послушавшись жену? — спрашивал себя Иванчук. До сих пор ему не приходилось как следует разбираться в вопросах политики. И сейчас, в первый раз в жизни, Иванчук с тревогой думал о том, на чьей стороне настоящая правда? Почему красные должны быть хуже белых?.. Ведь вот теперь Иванчук обманул красных. Почему он это сделал? Неужели потому, что он сочувствует идее белых?.. А какие у них идеи?.. — и толстяк пожимал плечами. — Нет, конечно, он обманул красных не в силу какой-либо идеи, а просто потому, что так велела ему жена…

С заходом солнца Иванчук пришел на пристань, где стоял тот самый штабной катер, который должен был отвезти его домой вместе с двадцатью пятью солдатами и офицером. На пристани смотритель узнал, что отправка катера задерживается еще на два часа вследствие поломки мотора, над которым теперь возились два машиниста в засаленных куртках.

Чтобы как-нибудь скоротать время до отъезда, смотритель снова завернул в штаб, находившийся рядом.

— Могу вам сообщить приятные новости, — обратился к нему молоденький адъютант, одетый в щеголеватый френч. — Мины наконец прибыли, и полковник приказал приступить на рассвете к минированию всего фарватера у входа в бухту.

Иванчук разговорился с адъютантом. За интересной беседой время пролетело незаметно, и когда Иванчук взглянул на часы, на дворе было уже совсем темно.

Смотритель встал и собрался было проститься с адъютантом, как вдруг в комнату поспешно вошел тот самый офицер, который был назначен к нему на маяк. Покосившись на Иванчука, он подошел к адъютанту и прошептал ему на ухо несколько слов, которых смотритель не мог расслышать.

Улыбка мгновенно сбежала с лица адъютанта. Он оглянулся на Иванчука и нахмурился.

— Прошу вас, обождите минутку, — сказал он изменившимся голосом и направился в кабинет начальника штаба.

Иванчук и офицер, назначенный на маяк, остались в комнате одни.

— Ну, как, мотор на катере починили? — спросил Иванчук.

Офицер молчал.

— Скажите, случилась какая-нибудь неприятность? — снова спросил толстяк.

Офицер холодно поглядел на Иванчука и ничего ему не ответил.

«Однако, малый не из разговорчивых», — подумал смотритель.

Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился адъютант. Он был, видимо, смущен.

— Итак, позвольте откланяться и пожелать всего доброго, — сказал смотритель, протягивая руку адъютанту. — Нам пора ехать. Я думаю, катер уже готов.

— Вы никуда не уедете, — сказал адъютант, слегка потупившись.

— Как?.. Почему?..

— Вы арестованы.

— Я арестован?!..

Смотритель так и застыл на месте с прогнутой рукой и широко раскрытыми глазами.

— За что?.. За что?.. — недоумевающе спросил он.

— Арестованы как предатель! — раздался вдруг взбешенный голос полковника, показавшегося в дверях.

— Как предатель?!.. Я — предатель?!. Но позвольте, позвольте спросить…

— Молчать! — прошипел полковник. — С вами разговор будет короток. Уведите его отсюда! — обратился он к адъютанту и снова исчез в кабинете, захлопнув за собой дверь.

Схватившись за голову, шатаясь, вышел Иванчук на улицу в сопровождении адъютанта. Мысли путались у него в голове: «Предатель… Арестован… Куда меня ведут?.. Быть может, на казнь?..»

Толстяк решительно остановился. Цепляясь за руку адъютанта, он закричал прерывающимся голосом:

— Кого же я предал?.. Когда?.. Скажите мне наконец!.. Скажите немедленно!..

— Вы спрашиваете, кого вы предали? — переспросил адъютант. — А это что?.. Взгляните на это! — он указал в сторону моря.

Яркий сноп белого света вырывался с верхушки далекого мыса. Громадный фонарь на башне маяка был зажжен.