Всему виной страсть

— Вовсе нет, леди Джерард. Я рада, что вы к нам подошли. При вас Дэнни не станет отчитывать меня за то, что я не танцую.

Кэтрин было неловко из-за того, что она стала невольной свидетельницей семейной сцены. И в чем же суть конфликта? Кора не танцевала, потому что не хотела оставлять брата одного или потому что не хотела танцевать?

— Я с удовольствием посижу с вами. Не знаю, смогу ли я еще танцевать — я уже ног под собой не чувствую с непривычки.

В глазах миссис Фицуильям Кэтрин прочла благодарность. У Кэтрин отлегло от сердца.

— Вы должны звать меня Кора. Я чувствую, что мы станем подругами.

Кэтрин улыбнулась:

— Только если вы будете звать меня Кэтрин.

— Сочту за честь. — Кора чуть склонила голову набок. — Я всегда завидовала тем, кто носит имя Кэтрин. Мне бы понравилось, если бы меня звали Кейт.

— Мой муж — единственный, кто так меня зовет.

Кора засмеялась, очаровательно наморщив носик.

— Имя Кейт вам идет больше, чем Кэтрин. Какой он молодец, что это заметил!

— Да. — Кейт раздумывала над словами Коры. Пожалуй, Джерард расположил ее к себе именно тогда, когда вдруг, совершенно неожиданно, назвал ее Кейт — просто и по-домашнему. Вначале имя «Кейт» звучало для нее непривычно и слишком фамильярно, но сейчас ей нравилось, как оно звучит. Это имя провело черту между унылой, ушедшей в себя леди Хоу и этой новой леди Джерард, которая прибыла сюда под руку с самым красивым мужчиной в городе и имела партнера на каждый танец. Сегодня она чувствовала себя куда больше как озорная Кейт, чем как чопорная Кэтрин. — Кора, как вы смотрите на то, чтобы называть меня Кейт? — вдруг, неожиданно для самой себя, предложила ей Кэтрин.

Кора моргнула от неожиданности, а потом улыбнулась:

— С удовольствием.

Глубоко вдохнув, Кэтрин произнесла свое новое имя «Кейт» про себя, словно примеряя его на себя, и решила, что оно ей действительно подходит. Теперь она больше не Кэтрин, а Кейт. «Кейт» звучало теплее, радостнее и безыскуснее. Она мысленно дала себе слово отныне и впредь быть той женщиной, какой она стала сегодня вечером. Новой женщине положено новое имя. Кейт.

Глава 16

Первый совместный с Кейт выход в свет оставил у Джерарда неоднозначное впечатление. С одной стороны, он прошел блестяще, а с другой… Если говорить о плюсах, то жена его никогда не выглядела так хорошо. Она не была красавицей, однако сегодня вечером… ну, сегодня она казалась обворожительной, сказать по правде. Он предполагал верно: в приличном платье она будет смотреться по-другому, но он и представления не имел о том, насколько оно ее изменит. Унылое коричневое платье, которое она называла своим лучшим, делало ее бледной и тощей. Даже он, Джерард, который знал ее тело досконально, был потрясен тем, как выгодно подчеркивал новый синий наряд все достоинства ее стройной фигуры. И точно знал, что не на него одного произвела впечатление ее грудь, украшенная зазывно поблескивавшей аметистовой подвеской того же глубокого синего оттенка, что и ее глаза, которые сегодня сияли как звезды. И разумеется, количество джентльменов, спешивших пригласить ее на танец, служило тому подтверждением. Джерард испытывал нечто сродни тому, что, наверное, чувствует спекулянт, приобретший надел земли ради плодородной почвы и внезапно обнаруживший, что стал счастливым владельцем угольной жилы. Его вполне устроил бы брак с женщиной, чье приданое гарантировало бы ему финансовое благополучие, а характер — отсутствие постоянной головной боли. Но, женившись на Кейт, он приобрел немалое состояние, на удивление приятную брачную постель, а теперь еще и весьма привлекательную жену.

К несчастью, этот первый их совместный выход в свет принес ему не только приятные эмоции. Уже через час после того, как они с Кейт вошли в здание «Ассамблеи», он услышал набившее оскомину в Лондоне словосочетание — дилемма Дарема. Вначале он пытался не обращать внимания на перешептывания, сосредоточившись на созерцании жены, которая явно была в восторге от своего успеха, но не мог же он заткнуть себе уши! Мерзкие слухи, казалось, обволакивали его со всех сторон, словно клубы ядовитого дыма.

Джерард специально не выписывал газет. Он намеренно отказывал себе в светских развлечениях. Старался вести себя неприметно в Бате, расположенном на расстоянии нескольких сотен миль от столицы, однако слухи настигли его и здесь. Грехи отца и тут не давали ему покоя. Джерард предполагал такое развитие событий, но, черт возьми, он предпочел бы, чтобы в этот конкретный вечер ядовитые сплетни не отравляли ему существование.