Читаем Всемуко Путенабо полностью

Всемуко Путенабо

Итак, жить ради будущего. Все еще наладится. Обязательно.

В голове гуляет ветер, а надо строить планы. Куда податься? Правила просты: если тебя ищут – будь на шаг впереди. Иначе…

Он понимает. Обычные связи отпадают.

Кирилл смотрит по сторонам. Неужели в век сотовых этот аппарат не снят и не сломан? Удачно, не нужно искать кого-то или что-то, не нужно просить.

Кутаясь в шапку и воротник, он покидает арку «Атриума», на которой как честный человек уже обязан был жениться, если бы овеществилось все, что о ней за эти часы передумал. Из кармана брюк появляется завалявшаяся потрепанная карточка-жетон. Хранил, будто знал. Жетон входит в отверстие таксофона.

Давно остывший труп уличного телефона мертво глядит на Кирилла дырами с цифрами.

Не получилось. Звонить с Алексовой трубки не стоит, номер могут отследить. Ладно, адрес он помнит – однажды в день рождения Лизы помогал ей нести из дома в офис огромный торт, Владимир Терентьевич отрядил. Еще глазами некрасивые намеки делал, старый развратник.

К ней тоже опасно. И все же – нужно знать, что происходит.

Вот и встретились. Он идет за ней следом. Кирилл знает, что Лизе он нравится. Хорошая девушка, только себе на уме. Не будь у него Алены…

Боль. Не пришли, не позвонили. Нахлынуло.

Сквозь безобразные круги и нелепые пятна – бледное лицо:

– Кирилл, что с тобой?

Кружится голова. Куда-то пропадает тело. Почти насильно Лиза вталкивает его в лифт. Поддерживает, сопя где-то в районе груди под склоненной шапочкой. Когда ворота уединенности раздвигаются, она бережно подхватывает его за талию и ведет к квартире.

– Ты!

Удар в грудину.

Рука в перчатке, а грудь у Кирилла в пуховике, и эффект получается больше моральный. Ошеломить, а не угробить.

– Оставь Лизавету в покое! Еще раз увижу…

Боже, как мелочно… Сердце вновь начинает биться.

Это не Сычевы бугаи. Жить и радоваться.

– Успокойся, я вообще…

Оправдания никому не нужны, поджидавший на площадке парень пьян и невменяем.

– Саня, это не то, что ты подумал! Собственно, что ты, вообще, себе вообразил?! Не имеешь права, это моя жизнь, ты ушел – вот и уходи! Ой, мамочки!!

Кинувшаяся между ними Лиза кричит от страха – в руке напавшего блестит нож. Длинный, узкий, холодный. Противный и непредсказуемый, как хозяин.

Кирилл собирается с силами, перехватывает руку с ножом и заламывает ее назад. Хорошо, что противник пьян.

– Убива-а-ю-ут!!! – оглушает вопль любопытной соседки из квартиры напротив.

Почему полиция оказывается рядом когда уже поздно или совершенно не нужно?

– – – – – – -

– Он его, а этот того, а тот чуть этого не совсем того, вот и… – возбужденно объясняет свидетельница с удовольствием вдыхающему тепло полицейскому.

Подмерзший наряд как раз находился рядом. Сейчас один страж порядка держал скрученного в три погибели Кирилла, другой возвышался над поверженным Саней. Третий, сержант, проводил дознание.

– Простите, – Лиза пытается защитить обоих, – это я виновата.

– Документы? – говорит сержант, вкусно рассматривая девушку.

Ох, как же она хочет выгородить и вызволить своих красавчиков. Прыгает зайчиком и чуть не стелется. Ну-ну.

– Вот, – Лиза достает из сумочки паспорт и протягивает.

Сержант открывает документ на первой странице.

– Елизавета Андреевна? Проживаете здесь?

– Вот, – следует кивок назад, на дверь.

– А эти?

– Нездешние они! – доносится от пожилой соседки. – Оба! И пьяные!

– Разберемся, – говорит сержант и оборачивается к Кириллу. – Ваши документы.

– С собой нет, – кряхтит Кирилл под нажимом.

– Вот как? – радуется сержант и еще раз оценивающе глядит на раскрасневшуюся девушку с невероятными глазами. – Придется доставить в отделение. Всех. До выяснения.

Лиза в трансе. Кирилл пришел… А этот Санька… Всю жизнь испоганил…

Саню грубо приводят в чувство и поднимают.

– Сержант, не надо! – умоляюще кричит Лиза. – Не надо в отделение…

Тот разводит руками:

– Ничем не могу помочь.