Читаем Всеобщая мифология. Часть I. Когда боги спускались на землю полностью

Мы ответим: прерывать процесс чтения столь досадно, что большинство читателей предпочитают пропустить аллюзию не понятой, чем рассмотреть ее. Более того, некоторые источники дают нам только голые факты, лишенные всякого очарования оригинального повествования; и что это за поэтический миф, с которого снята его поэтичность? История Кеика и Альционы, которой посвящена целая глава в нашей книге, занимает только восемь строк в лучшем (Смита) «Античном словаре»; так же дело обстоит и с другими.

Наша работа – попытка решить эту проблему, пересказав мифологические истории в такой форме, чтобы сделать их источником развлечения. Мы постарались рассказать их корректно, согласно античным источникам, так что когда читатель найдет отсылки к ним, у него не будет затруднений в том, чтобы понять, о чем речь.

Таким образом, мы надеемся сделать изучение мифологии не работой, а отдыхом от труда; придать нашей работе очарование сборника рассказов, и посредством его познакомить с важной областью культуры.

Большинство классических легенд в «Преданиях Богов и Героев» восходит к Овидию и Вергилию. Они не переведены дословно, потому что, по мнению автора, поэзия, переведенная в литературную прозу – это не самое привлекательное чтение. Но они и не в стихах по другим причинам – из убеждения, что невозможно переводить поэзию точно, выдерживая все ограничения ритма и размера. Была предпринята попытка изложить истории в прозе, сохраняя столько поэзии, сколько содержится в мыслях, и само просится на язык, и исключая такие расширения, которые не соответствуют измененной форме.

Наша книга предназначена не для ученых, не для теологов, не для философов, но для читателей обоих полов, которые желают понять аллюзии, которые так часто делают общественные ораторы, лекторы, эссеисты, поэты и те, кто занят в культурных беседах.

Глава I. Повелители мира

Религии древней Греции и Рима угасли. Никто в наши дни не верит в богов Олимпа. Сейчас они являются частью не теологии, а литературы и творчества. Здесь они по-прежнему занимают и будут занимать свое место, потому что слишком тесно связаны с прекраснейшими произведениями поэзии и искусства, как древнего, так и современного, чтобы быть забытыми.

Мы собираемся рассказать истории, дошедшие до нас от древних, которые упоминаются современными поэтами, эссеистами и ораторами. В то же время они могут развлечь наших читателей самыми прелестными сказками, которые может создать фантазия, и дать им знания, необходимые каждому, кто собирается с пониманием читать художественную литературу наших дней.

Для того, чтобы понять эти истории, необходимо познакомиться с представлениями о структуре мироздания, которые господствовали у греков – народа, от которого римляне и другие народы унаследовали науку и религию.

Космогония древних

Греки верили, что земля плоская и круглая, что их собственная страна находится в середине, а центральной точкой ее является гора Олимп, обиталище богов, или Дельфы, столь славные своим святилищем.

Круглый диск земли пересекался с запада на восток и делился на две равные части морем, которое они назвали Средиземным, а его продолжение – Понтом Эвксинским (это Черное море), это были единственные моря, которые они знали.

Вокруг земли струила свои воды грандиозная река Океан, его течение шло с юга на север в западной части земли и в противоположном направлении в восточной части. Течение было постоянным ровным потоком, не возмущаемым штормами и бурями. Море и все реки на земле получали из него свои воды.

Северная часть земли представлялась населенной счастливым народом – гипербореями, живущими в вечном блаженстве и юности за высокими горами. Из пещер этих гор вырывался пронизывающий северный ветер, от которого мерзли люди Эллады.

Страна гипербореев была недоступна ни по суше, ни по морю. Гипербореи жили, не зная болезней и старости, тенет и войны. У английского поэта-романтика Томаса Мура есть «Песня гипербореев», начинающаяся словами:

Я пришел из страны, погруженной во свет,
Где сияют сады золотые,Где студеные ветры, намаявшись, спят,И не бьются ракушки морские.

В южной части земли рядом с течением Океана жил народ, такой же счастливый и добродетельный, как гипербореи. Их называли эфиопами. Боги настолько к ним благоволили, что временами покидали свое жилище на Олимпе и шли разделить с ними их жертвоприношения и пиршества.

На западной границе земли, у потока Океана, раскинулось счастливое место, названное Элизиум (Равнина блаженных), куда переносились смертные, которым благоволили боги, чтобы наслаждаться вечным счастьем. Это счастливое место также называли «Полями счастья» или «Островами блаженства».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Ешь правильно, беги быстро
Ешь правильно, беги быстро

Скотт Джурек – сверхмарафонец, то есть соревнуется на дистанциях больше марафонских, вплоть до 200-мильных. Эта книга – не просто захватывающая автобиография. Это еще и советы профессионала по технике бега и организации тренировок на длинные и сверхдлинные дистанции. Это система питания: Скотт при своих огромных нагрузках – веган, то есть питается только натуральными продуктами растительного происхождения; к этому он пришел, следя за своим самочувствием и спортивными результатами. И это в целом изложение картины мира сверхмарафонца, для которого бег – образ жизни и философия единения со всем сущим.Это очень цельная и сильная книга, которая выходит за рамки беговой темы. Это книга о пути к себе.На русском языке издается впервые.

Скотт Джурек , Стив Фридман

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература