Всевышнее вторжение

– Эта штука на крыше… – начал Херб Ашер. Но Эммануил уже исчез, они с Линдой Фокс остались на кухне одни.

– Я позвоню городским властям, – сказала Линда Фокс. – Они его уберут. У них есть специальная машина, которая это делает. Убирает ядовитых змеев. Убирает из жизни людей и с их крыш. Включи радио и послушай новости. Там будут войны и слухи о войнах. Будут большие потрясения. Мир… мы же видели лишь крохотную его часть. А потом позвоним Илие насчёт радиостанции.

– И никаких больше мюзиклов в переложении для струнного оркестра.

– Через какое-то время, – сказала Линда Фокс, – всё войдёт в норму. Он вырвался из клетки и теперь туда возвращается.

– А что, если мы потерпим поражение?

– Я умею заглядывать в будущее, – сказала Линда. – Мы победим. Мы уже победили. Мы всегда уже победили, с самого начала, с до-Творения. А с чем ты пьёшь кофе? У меня никак в голове не держится.

Позднее они с Линдой Фокс поднялись на крышу, чтобы взглянуть на останки Велиала. К полному своему удивлению, Ашер увидел не окоченевший труп козла, а нечто подобное останкам огромного сияющего воздушного змея, который потерпел крушение и свалился с небес на крышу. Он валялся здесь, огромный, прекрасный и погибший, похожий на разбившийся вдребезги свет.

– Таким он был когда-то, – сказала Линда. – Изначально. До того, как он пал. Такова была его изначальная форма. Мы называли его Мотыльком. Мотылёк, падавший медленно, тысячелетиями, пересекая Землю, подобно некой геометрической форме, опускаясь всё ниже и ниже, пока от его формы ничего не осталось.

– Он был прекрасен, – сказал Херб Ашер.

– Он был утренней звездой, – сказала Линда. – Ярчайшей звездой в небесах. А теперь ничего от него не осталось, лишь это.

– Как он пал, – сказал Херб Ашер.

– А вместе с ним пало всё, – добавила Линда. Они спустились в дом и позвонили городским властям. Чтобы прислали машину и убрали его останки.

– Станет ли он когда-нибудь таким, каким был прежде? – спросил Херб Ашер.

– Возможно, – сказала Линда. – Возможно, и все мы когда-нибудь станем.

А затем она спела Ашеру одну из Даулендовых песен. Это была песня, которую Линда Фокс ежегодно пела на Рождество для всех планет. Самая нежная, самая очаровательная песня из лютневых тетрадей Джона Дауленда:

Долгие годы калека страдал,

Сирый и босый, голодный, больной.Но лишь только он увидал Христа,Как стал здоров и обрёл покой.

– Спасибо, – сказал Херб Ашер.

А наверху, на крыше, работала городская машина, собиравшая останки Велиала. Собиравшая в кучу осколки того, что было когда-то светом.