Вся правда о раковых заболеваниях. Новый подход к лечению и профилактике онкологии

Один из путей поддержки доходности американских компаний – это патентная система США. Теоретически защита патента обеспечивает эксклюзивное право на рынок в течение 20 лет. На практике из-за медленного продвижения лекарств на рынок, к пациенту, и потому, что компании патентуют лекарства на ранних стадиях его продвижения, эффективный период действия патента составляет около 11 лет. Это достаточно продолжительный и высокодоходный период сохранения монополии – и именно поэтому фармацевтическая индустрия считается самой доходной в США. 12 фармацевтических компаний входят в топ-500 крупнейших корпораций Америки согласно списку журнала Fortune . Ежегодный доход корпорации Johnson and Johnson, занимающей 33-е место в этом списке, составляет почти 62 миллиарда долларов. Pfizer, Abbott Laboratories и Merck также входят в первую сотню этого списка.

Теория патентной защиты основана на исключительности права продаж, которая позволяет компании возвращать по меньшей мере часть своих инвестиций на брендовые лекарства до появления на рынке более дешевых препаратов-дженериков. Конкурентные преимущества, которые обеспечивает патент, дают компаниям стимул вкладывать больше средств в амбициозные исследования.

...

Проблема в том, что в отсутствие конкуренции фармацевтические компании могут назначать на свои противоопухолевые препараты любые цены, какие захотят. Именно это они и делают.

Образцом дороговизны являются препараты «Авастин» и «Генентек», торговая марка которых принадлежит концерну Roche. Стоимость годового курса лечения составляет 100 000 долларов. Эта цена не имеет никаких оправданий. Сьюзан Десмонд-Хеллман, президент отдела продвижения товаров компании на тот момент, сказала, что цена на «Авастин» базируется на «большом инновационном значении препарата и ценности нового метода лечения». В то же время она подтвердила, что цена на «Генентек», безусловно, является коммерческой.

«Она играет в рамках правил, установленных рыночной экономикой», – отозвался о ее высказываниях Джон Маршалл, глава отделения гематологии и онкологии больницы Джорджтаунского университета.

«Генентек» совсем не исключение. Препарат офатумумаб («Арзера») концерна GlaxoSmithKline, использующийся для лечения хронического лимфолейкоза, стоит 16 000 долларов за один месяц лечения. Одна неделя лечения клофарабином («Клолар»), продуктом компании Genzyme, используемым при детских лейкозах, может достигать 34 000 долларов.

Какую бы цену мы ни считали разумной для новых противоопухолевых препаратов, но трудно оспорить, что вышеприведенные цены, может быть, и справедливы, но абсолютно неприемлемы.

Высокие цены и дефицит

На высокие цены противоопухолевых препаратов влияет множество факторов. Когда Конгресс создал программу бесплатной медицинской помощи «Medicare, часть D» с правом выписывать бесплатные рецепты на лекарства, центрам Medicare и Medicaid (СМS) было запрещено вести переговоры о снижении цены на препараты. Это было необычное решение, безусловно, имевшее своих лоббистов, потому что фармацевтическая индустрия всегда ведет переговоры с другими отделениями федеральной власти, так же как и с представителями частных программ медицинского страхования. Департамент по делам ветеранов войн, например, получил скидки, оплачивая суммы на 48% меньшие, чем Medicare тратит на те же лекарства.

Невозможность вести переговоры о снижении цен на лекарства для держателей страховок бесплатной медицинской помощи Medicare перегружает и без того задыхающуюся систему. Страховками бесплатной медицинской помощи Medicare пользовались 42,5 миллиона человек в 2005 году и будут пользоваться около 70 миллионов к 2030 году. Большинство из них будет в возрастной группе более 65 лет, наиболее подверженной раковым заболеваниям.

Исследование, опубликованное в Journal of the National Cancer Institute , наглядно продемонстрировало, что это будет означать при нынешних стремительных темпах старения населения в США. Авторы статьи просмотрели данные на 306 000 человек, воспользовавшихся страховками Medicare последние 10 лет. Это были пациенты старше 65 лет, которым был поставлен диагноз рака молочной железы, легкого, зоны толстого кишечника и предстательной железы. Эти локализации представляют около 60% всех опухолей старческого возраста.

Рост стоимости препаратов, лучевой терапии и оплаты хирургических вмешательств был невероятным. В 1991 году Medicare платила в среднем около 7100 долларов за начальный курс лечения по поводу рака легкого (или лечения за первый год после установления диагноза). К концу 2002 года эта сумма поднялась до 40 000 долларов. Хотя выздоровевших больше не стало.