Всячина (СИ)

- Нет, война, конечно, есть. Но - последняя. Итоговая, так сказать. А вы никак не хотите ее закончить. То есть, даже мешаете.

- Потому что жить-то всем хочется. А нам, последним оставшимся, с темными силами никогда не смириться.

- Да нет же никакой темной силы!

Из тени за спиной дознавателя выдвинулся священник, всматриваясь пристально.

- Так говоришь, темной силы нет?

- Нет! - уверенно кивнул архангел.

- А светлой - тогда?

- И светлой - нет!

- То есть, ты - вовсе не со светлой стороны, я тебя правильно понял?

Гавриил задумался. Если темной стороны нет, то и светлой тоже - это правильно. Но сам-то он тогда - какой? То есть, что значит - какой? Такой, каким нужен своему повелителю. И не имеет значения цвет маховых перьев в крыльях. Никакого значения это просто не имеет.

- Я, - сказал он мудро, - ни с какой такой стороны. Потому что самих этих сторон просто-напросто никаких нет.

- Отрицаешь, выходит, ад и сатану, повелителя его?

-А-а-а... Я все понял! То есть, понял, что это вы просто ничего не поняли! Вы считаете, что война идет между адом и раем? Так это совсем не так! Не может быть такой войны! Это как, представьте, война между переплетным и печатным цехом в типографии. Как война между историческим и геологическим факультетом в университете.

- Говори, говори, мы слушаем тебя.

- Нет иного повелителя ада, кроме единого Вседержителя. Он же владеет и раем. И всей Вселенной. И всем, что измыслит и создаст своею волею. И сатана, которого поминаете через раз, есть один из его ангелов, наказанный и изгнанный с небес под землю, в темноту преисподней. Но это - его ангел! И подземные чертоги - тоже его! И ад, и огненные озера, и сковородки под грешниками, и Сизиф, отрабатывающий свой грех - это все божье, все по его повелению и по его указу.

Священник слушал, смурнея лицом и темнея глазами.

- Так ты говоришь, что черти эти - по божьему повелению в бой идут?

- Да!

- И что война эта - его личная воля?

- Да! - радостно кивнул Гавриил.

- И мы, как ты говоришь, должны по его воле открыть ворота и сдаться? И закончится война. И больше не будет войн?

- Да! Вот же, понимаете всё!

- Посиди тут пока... Посовещаться нам надо.

...

- Что скажете, батюшка? Вы у нас главный эксперт на сегодня. Остальные совсем еще молоды, неопытны.

- Что тут можно сказать... Бог наш всемилостив, всеблаг... Но и всемогущ притом. Это мы признаем, в это верим. И если надо ему уничтожить род людской, так его воли простой хватит для того. Если же мы тут, кучка ведь нас, мало, но отбиваемся от адских орд, то - была ли на их победу воля божья? Не может же так быть, что наша оборона - сильнее божьей воли?

- Ну, ты сказанул, отче... Прости меня, грешного...

- Вот я и думаю. Думаю, выходит, засланный у нас переговорщик. Умы он нам пытается повернуть не в ту сторону. Или хочет убедить, что бог не всемогущ. Так, а кто у нас не всемогущ? С кем борется всю жизнь человек, чтобы достичь в конце идеала и попасть в райские кущи? С диаволом. С сатаной. С искусителем-змеем. Вот и выходит, что это змей прокрался к нам. Искушает. Ну, ладно...

- Так, что, опять святой водой его полить?

- Этого - бесполезно. Не вредит ему вода. То есть, вредит, конечно, но не так сильно. Этого - сжечь, полагаю. А не сгорит, так утопить. Уж оттуда-то, со дна, не выберется. Особенно, если груз хороший к ногам прикрепить.

- Но ведь - переговорщик все-таки... Нельзя ведь, вроде?

- И что теперь? Мы - последняя твердыня. Нет для нас иного конца, кроме смерти. Все одно - помирать. Так надо перед своей смертью нанести побольше вреда этим тварям. Вишь, какого к нам прислали... Белого, да блескучего. Не из последних он у них, видать. Вот его и казнить смертию самой жестокой. И пусть эти смотрят. Пусть кидаются ему на выручку. И тех всех побьем. Нам все одно отступать некуда. Пусть весь мир против нас, мы же - с богом. И никто же на ны!

Предчувствие

Ему приснилась мама. Она тихонько стучала в дверь и ласково говорила:

   - Стасик, проснись! Пора идти в школу!

   Он вскочил сразу. Кто-нибудь может посмеяться, но он всегда верил своей маме. Даже сейчас. Именно сейчас. И если она сказала, что уже пора - значит, пора. Хотя и темно еще на улице.

   Стараясь не скрипеть полами, наступая у самой стены, он прокрался в прихожую и долго слушал. Дверь в квартире была хорошая, железная. Тут повезло ему, что ни говори. Два дня отсыпался, закрываясь на крепкий засов. Правда, ботинки все равно не снимал. Во-первых, стекло по всему полу, а во-вторых - вот такой иногда бывает сон. Срочный.

   А раз такой сон... Рюкзак на плечи - на оба плеча, а не как некоторые в школу ходили! Открыть дверь, выскользнуть - и к балконам и наружным лестницам. Туда, откуда можно быстро спуститься или подняться. И слышно все вокруг не так, как в квартире.