Всякая всячина 2015 №04

Он ответил этой дежурной фразой, и в очередной раз подумал, а не зря ли он подарил Уне детишек. Измененная ДНК значительно продлит их жизнь, даст толчок через их потомков всей цивилизации глизериан, вон они уже какие сообразительные в три земных года. Хоть и созданные in vitro, но это его дети, а ведь ему суждено увидеть, как они умрут от старости. Он ведь уже потерял однажды свою семью, но там с ними остался его оригинал.

Земным близнецам уже по тридцать шесть, Анечке все сорок. Светланка, наверняка, уже бабушка. Лет через шестьдесят возможно прилетит следующий корабль с таким же, как он механическим человеком, который сможет рассказать, что там на далекой Земле.

Малыши уже активировали робомула, и Алексей усадил их в боковые креслица и застегнул страховочные ремни. Обнял Уну, почти так же, как в земной жизни обнимал Светланку, потерся осязательным датчиком головы о ее лоб, это заменяло для него земной поцелуй, и усадил ее в седло.

— Научи женщин готовить целебный отвар и правильно обрабатывать раны. Рассаду для матери я уложил в контейнер.

Он проводил их до утеса, где ждал молодой Гур, Старый Гур уже не поднимался так высоко, хоть удалось синтезировать мазь для его суставов. Он заменил Старину Хака и его толкование увиденных земных голофильмов, похоже уже формирует своеобразную глизерианскую религию. Алексей не стал разубеждать его паству, ведь это избавило его от просьб о жизни вечной и избавлении от старости. Старый Гур так расписал вторую жизнь, которая ждет всех в зазвездном мире, что пришлось даже вмешаться, чтобы остановить тех, кто решил ускорить свой переход в мир иной. Желающий попасть туда в новой трактовке, теперь должен достойно прожить всю глизерианскую жизнь.

Глазами зонда он видел, как на опушке леса его семью встретила группа охотников, этот почетный эскорт проводит их до поселка. Может подобно богам древних греков, ему тоже стоит спускаться со своего Олимпа. Да нет, он и так наследил в их истории, как это аукнется через тысячелетие.

* * *

«И рек Алех, я <еще> вернусь и подам знак о <своем> возвращении, но священная <гора>, да останется недо<ступной>, даже <для> потомков моего чрева.»

Надпись на сохранившемся клочке первописаной книги «АЛЕХ», найденной при раскопках в долине Уны, у подножия Священной Горы Прихода.

Нарушителей подвели к нему, и он знаком отпустил конвоиров. Перед ним стояли трое, парень и девушка, похоже из студентов и тот, кто их на это подбил. О нем уже доносили, негласно предупреждали, так нет же. В Темные века его бы четвертовали, скормив отрубленные конечности горным гррхам. Это Гур Воинствующий из девятого поколения клана придумал такую казнь, объявив, что в новой жизни отступники будут вечно мучиться без рук и без ног. Могло ли быть иначе, если бы я не отключился, или Темные века просто пришли бы позже, можно бесконечно задавать себе этот вопрос. Тогда я еще был богом, теперь, лишь Верховный Экзекутор.

— Раскаиваетесь ли вы в содеянном? — голос должен звучать как можно строже.

— Нет! — эта девушка, если убрать новомодную стрижку, так похожа на юную Уну — Мы только хотели доказать, что в пирамиде спрятан звездный корабль.

Знали бы они сколько времени мне пришлось затратить на заваливание корабля валунами и маскировки тайного прохода, прежде, чем туда пришли строители пирамиды Упокоения. Интересно, вправе ли я приписывать себе эту титаническую работу, ведь это проделали титановые руки того, кто отключился на орбитальной станции третьей экспедиции.

— Но вы же знаете, что говорят священные книги наших предков, это место упокоения Матери Уны и ее сыновей.

— Так почему бы вам не допустить туда ученых?

Это уже их учитель, профессор Гор Хак. Как там назывался его последний опус. Электронная память могла бы подсказать мгновенно, а этот мозг способен забывать. Ах, да, «Боги — мореплаватели звездного океана». Много глупостей, но есть и разумные построения. А ведь после изобретения телескопа сменилось лишь три поколения.

— Вы ведь видели фигурки Зу, у них пятипалые руки, а ведь на планете не существовало никогда существ с пятью пальцами!

Прав этот пылкий юноша, теперь и у меня на руках по четыре пальца. Это мой Зур слепил из глины портрет человека Земли, по просьбе юных тетушек. Тот я, который теперь в отключке, придумал семейный глизерианский алфавит и сынок выцарапал две буквы своего имени. Кто мог знать, что нынешние археологи его расшифруют.

Уна тогда учила женщин отжигу глиняной посуды, это и позволило шедевру Зура сохраниться в веках. А Старый Гур выменял у него фигурку на детеныша хакка. Потом, после первого отключения, ее начала копировать какая-то секта, позже вырезанная идолоборцами, но фигурки Зу разошлись по свету.

— Вам не кажется, что Зу, это первые буквы имени Зура, сына Алха, спустившегося со Священной горы, он, наверняка, видел звездных мореплавателей.

Мне не кажется, девочка, я это знаю, но Совет считает, что еще рано нам раскрываться, вы должны сами пройти свой путь к звездам. Как же она похожа на Уну.