Всякой тяжести имя - крест

Удар, от которого пошатнулась Россия, был нанесен расчетливо, жестоко и точно. Стране, уставшей хоронить своих героев, ясно дали понять: твои стратегические широты простираются от полуострова Рыбачий до острова Медвежий, где заветренные кальмары, водка и семечки, где ржавые кресты с якорями над могилами и замшелые валуны в память тех, чьих могил нет на земле, где кладбища отходивших свое кораблей да ядерные могильники на десятки миль к востоку от Кольского залива.

Там, Россия, твои сегодняшние широты. Там и слава твоя вчерашняя. А все остальное - послесловие к бывшему...

Комментарий к несущественному

У северной природы мало красок, зато они долговечнее и ярче. И время в заполярном Видяево менее изменчиво - день и ночь лишь раз в году сменяют друг друга. Солнце неторопливо. Ни к восходу, ни к закату не спешит оно, придерживая на земле бег времени. Кажется, здесь в запасе у каждого вечность. Обманчивое ощущение исчезает, когда само время дробится на крохотные секунды условного многоточия, разделенного тире, как срок жизни на обелиске: спасите наши души.

За Полярным кругом, этот сигнал почти всегда означает не надежду на спасение, а прощание обреченных. Студеное море редко возвращает тела своих жертв, тем более, когда терпит бедствие подводная лодка.

Моряки АПРК «Курск» уходили и возвращались. Холодно молчащее небо открывало для них жизнь небывалой глубины и невиданных красок. Звучали нежные голоса, кружила голову музыка, радостно тонули в глазах застенчивые звезды, и в груди становилось тесно от любви тех, которые ждали.

Длилась эта прекрасная жизнь ровно столько, сколько ей было отпущено другой жизнью. Земную они проживали всю, ничего не оставляя на потом, и уходили в другую, не раздумывая над тем, какая из них настоящая, потому что и другую жизнь они тоже не откладывали на потом, а проживали ее до конца. И он выпал им, ожидаемый и нежданный, уводивший к вечной тишине глубин. Он выпал им - на всех один и для всех одинаковый.

Никто на земле не знает, каким он бывает.

Спасите наши души

К 2000 году на Северном флоте оставалось не более десяти атомных подводных лодок, способных нести многомесячное боевое дежурство на всех океанских широтах. В советские времена только в Баренцевом море одновременно находилось 10-12 АПЛ с баллистическими ракетами на борту. Но речь сейчас не о том, нужно или нет такое количество субмарин стоимостью около миллиарда долларов каждая, хотя все ядерные державы мира признают, что наличие у России тяжелых подводных крейсеров трех классов - стратегических, ударных и многоцелевых - является для нее важнейшей политической составляющей, и каждый удар по этой «составляющей» превышает по значимости ущерб государственной безопасности, понесенный в ходе обеих чеченских войн;

Совсем не ради праздного познавательства отправился с визитом на Северный флот Владимир Путин, едва лишь стал президентом. И не просто на флот, а в штаб дивизиона атомных подводных лодок первого удара. Ему важно было убедиться в надежности и запасе прочности того, что именуется «политической составляющей». В этом он убедился, совершив выход в море на однотипной с «Курском» атомной субмарине «Карелия». Убедился также и в том, что мощности Северодвинского завода, выпускавшего до 1995 года АПЛ проекта 949-А «Антей», или по натовской классификации «Оскар», загружены хорошо если на треть. Как, впрочем, и все отечественное судостроение, семьдесят процентов мощностей которого уже работало на Запад. Правильнее было бы сказать - семьдесят процентов уцелевших мощностей. Что не успела украсть и продать семейка «харизматически больного» Ельцина, то она довела до состояния самого Ельцина.

Катастрофа подводного ракетоносца «Курск» потрясла президента Путина. Еще более сильным потрясением стало для него то обстоятельство, что о подлинных масштабах трагедии ему доложили только тогда, когда уже весь мир не сомневался в обреченности экипажа. Сознательно или по привычной совковой дурости отмалчивались и тянули время флотские чины с лучистыми черными звездами на золотых погонах, но драгоценные часы и дни были бездарно упущены на успокоительную болтовню о восстановлении связи с подлодкой, безмолвно лежавшей на грунте, о подаче на аварийный корабль кислорода и электропитания и прочих мерах по спасению экипажа. В таком бодром ключе докладывали о развитии ситуации и президенту. А на деле связью с погибающим экипажем «Курска» всего-то и были едва различимые гидроакустикой удары кувалдой по корпусу изнутри - три точки, три тире, три точки: «Спасите наши души...»