Всё о Кыше, Двухпортфелях и весёлых каникулах

— Козлов! К карте! — сказал мне Роман Ильич. Я вышел и уставился в карту. — Ты что, действительно никак не войдёшь в колею? Что за обнимки на уроках?

Я тихо, так, чтобы никто не слышал, сказал ему:

— У меня день рождения сегодня… Вишневский марку Мозамбика подарил… с двумя носорогами!..

Роман Ильич как-то странно посмотрел на меня и воскликнул:

— Феноменально! Фе-но-ме-нально! И сказал: — Покажи нам пустыню Гоби.

Я взял указку, соображая: «А где же она находится, эта пустыня… Спасибо вам за подарочек, Роман Ильич…»

Бывает же: вдруг ни с того ни с сего вылетают из головы местонахождения пустынь, озёр, горных хребтов и притоков рек.

Я почему-то стал искать пустыню Гоби в Африке и, натолкнувшись на страну Мозамбик, не мог удержаться и выпалил:

— Вот!.. Вот!..

— Феноменально! Садись. Отметку я тебе не ставлю, — сказал Роман Ильич.

То, что он не поставил мне двойку, было уже неплохим подарком, и я с благодарностью улыбнулся.

— Слово для сообщения имеет Маша Бочарова, — сказал Роман Ильич.

Маша вышла к доске.

— Сегодня мы отмечаем знаменательную дату: день рождения Петра Кузьмича Козлова…

«Ну зачем же так важно?» — подумал я, опустив глаза от смущения.

— Ровно сто лет тому назад в Смоленской губернии, в семье гуртовщика, родился великий географ и путешественник — мальчик Петя. Он…

Я подумал, что меня разыгрывают, и оглядел весь класс. Все внимательно слушали Машу. Я отвлёкся и пропустил мимо ушей часть сообщения.

— В 1881 году он встретился с товарищем Пржевальским, который предложил молодому географу пойти с ним вместе в турпоход… простите, в экспедицию…

«Что за чепуха?.. Неужели?..» Я завертелся на месте.

— Пётр Кузьмич с радостью согласился. Экспедиция продолжалась два года. Она была хорошей школой для будущего великого путешественника. В ней он приобрёл ценные навыки и…

«Неужели это так бывает? — подумал я. — Мы и тёзки с одинаковыми отчествами, и родились в один и тот же день!..»

Я толкнул локтем Митю, но он с интересом слушал и отмахнулся от меня.

Мне захотелось радостно крикнуть: «Ребята! Мы же тёзки!.. Мы в один день!» — но Роман Ильич погрозил мне пальцем, когда я уже было раскрыл рот. Маша продолжала:

— Через восемь лет Пётр Кузьмич принял участие в Центрально-Азиатской экспедиции. На обратном пути заболел её руководитель, и Козлов мужественно взял на себя руководство. Он всегда был настоящим товарищем…

Всё же я не мог успокоиться. Ребята слушали про Козлова, а на меня, на живого Петра Кузьмича, в день моего двенадцатилетия не обращали никакого внимания. «Ну хоть бы кто-нибудь бросил в меня шарик из промокашки от радости, что в истории бывают такие совпадения… Эх!..»

— Маша, продолжай. Я кое-что забыл в учительской… Прошу не шуметь. Рубинштейн! Думаешь, я не вижу, чем ты занимаешься? — сказал Роман Ильич и вышел из класса.

Вдруг я подумал, что был такой композитор Антон Рубинштейн, а я про него никогда не вспоминал, смотря на нашего Витьку Рубинштейна.

Я снова оглядел весь класс.

«Потрясающе!.. Вот — Ковалевская… Только не Соня и не великая математичка. Вот — Федотов… Был такой великий центрфорвард. Николаев — космонавт… Полищук… фельетоны пишет. Генка Уланов… балерина великая в Большом театре. Покрышкин — великий лётчик… Тертерян — великий прыгун в длину… Ах нет, он Тер-Ованесян… Жалко… Зато есть Варфоломеева… ночь такая была в истории… Но потрясающе — сколько однофамильцев! А главное, сегодня я — Пётр Кузьмич Козлов!»

— Ребята! — перебил я Машу, но на меня зашикали, и я стал слушать.

— И наконец, в начале нашего века Пётр Кузьмич открыл в пустыне Гоби остатки древнего города Хота-Хото. Экспедиция нашла больше двух тысяч древних книжек, и весь мир рукоплескал…

Великого путешественника наградили Большой Золотой медалью Итальянского географического общества и медалью Английского географического общества. Ему присудили… — (тут возвратился Роман Ильич с книгой в руках), — ему присудили премию Парижской академии. После революции Пётр Кузьмич продолжал научную работу и открыл могилы древних гуннов, а на Украине раскопал курганы…

— Ну, Маша, насчёт курганов ты присочинила… — сказал Роман Ильич.

— Да-да… это другой раскопал. А именем Петра Кузьмича Козлова назван ледник в горах Монгольского Алтая. Вот… и мы должны следовать его примеру и получать по географии только пять… Всё, — сказала Маша.

Всё дружно зааплодировали, а я снова толкнул Митю:

— Я ведь тоже Пётр Кузьмич Козлов!

— Как? — заморгал Митя, и мне стало грустно-грустно оттого, что про меня никто не помнит.

И я согнулся над партой, почувствовав, как у меня на глазах выступают слёзы. И подумал, что я ни разу в жизни не прозеваю больше дней рождения и моего отца, и мамы, и ближайших родственников, и моих друзей — малых и великих, — и моих одноклассников, и учителей… И пусть им никогда не будет грустно-грустно, как мне сейчас.

Когда я, вздохнув, поднял глаза, надо мной стоял Роман Ильич. Он положил мне руку на плечо и сказал: