Всё о море и кораблях. Книги 1-10

Капитан Инч все время находился в движении: он руководил тушением пожара, вел переговоры по радио с судами, успокаивал теряющих всякую надежду на спасение пассажиров. Сам он уже не раз был на волоске от смерти, у него обгорели на голове волосы, брови и ресницы, лицо изуродовали волдыри от ожогов, его капитанская форма была изодрана в клочья и покрыта сажей, подошвы ботинок почти прогорели. Но этот мужественный человек, казалось, не замечал своих страданий и не обращал внимания на боль, его мозг занимала лишь одна мысль - спасти полтысячи вверенных ему I человеческих душ. И капитан Инч придумал, как он сам позже выразился, "демонстрационный ход". Он решил, как говорят, "утереть нос" своим спасателям, наглядно доказав им, что в умелых руках судовая спасательная шлюпка может выполнять свою функцию даже При девятибалльном шторме. Но кто будет командовать этой шлюпкой? Сам Инч оставить горящее судно с людьми, безусловно, не мог. Старпом погиб, боцман - тоже. Третий штурман, хотя и был отличным навигатором, для управления шлюпкой при таком шторме не имел достаточного опыта. Оставался только Эдвард Ллойд, тот самый, который закрепил фор-стеньгу и, сорвавшись с беседки, упал на палубу... Но бравый штурман, невзирая на полученную травму, сам вызвался командовать шлюпкой. Из двух десятков добровольцев Ллойд выбрал самых опытных и сильных гребцов - матросов Олсена и Янгковиста, стюарда Рейзевица и кочегара-индийца Противакшу Басу. Вместо большой спасательной шлюпки второй штурман предпочел семиметровый рабочий вельбот.

Основав новые тали, моряки "Вольтурно" приступили к спуску вельбота на воду. Это была очень ответственная операция. Когда расстояние от днища вельбота до гребня очередной набежавшей волны составило 2 метра, Ллойд разобщил кормовые тали и тут же, буквально через полсекунды, - носовые. Удар днищем о воду получился скользящим, и вельбот остался цел. Мгновенно вставив весла в уключины, моряки вовремя успели отклониться от качающегося на волне борта парохода.

Вот что сообщил об этом переходе вельбота очевидец Вилли Рейзевиц: "Ллойд управлял вельботом и пытался освещать путь маленьким электрическим фонариком. Это была тяжелая схватка с морем. На днище мы положили несколько одеял, чтобы их выкидывать, по мере того как они впитывали воду. Но все равно волны заливали нас, и одному человеку приходилось непрерывно лейкой вычерпывать воду с быстротой, на какую он только был способен. Мы подошли к борту "Гроссера Кюрфюрста" Силы наши иссякли. Нас на концах подняли на палубу Последний, кто покинул вельбот, был второй штурман Ллойд, и, как только его подняли, вельбот затонул. Ллойд сказал: "Ничего, мальчики! Мы добрались сюда и доказали, что можем сейчас использовать шлюпки. Мы выполнили приказ капитана. Теперь я уверен, что капитаны всех этих судов что-нибудь да предпримут для спасения женщин и детей". С "Кюрфюрста" по радио передали на "Вольтурно": "Ваш второй штурман Ллойд и четыре человека прибыли благополучно".

Однако капитан Инч и второй штурман "Вольтурно" ошиблись: хотя все капитаны стоявших наготове судов видели, что на вельботе с пылающего парохода спаслись пять человек, шлюпок на воду никто не спустил. В 19 часов 20 минут "Гроссер Кюрфюрст" радирова "Вольтурно": "Море еще не спокойно, чтобы эвакуировать ваших пассажиров. Ждем рассвета".

Тем временем на борту "Вольтурно" творилось что-то ужасное. Корпус парохода и его водонепроницаемые пе реборки оказались на редкость прочными: раскаленноое многих местах докрасна судно отказывалось тонуть. Па роход сейчас походил на гигантскую плавающую жаровню или плавающий среди бушующих волн огромный ко" стер. Пассажиры и экипаж "Вольтурно" чувствовали, что им уже не дождаться рассвета. Корпус судна раскалялся все больше и больше, уже невозможно было стоять на железной палубе: подошвы обуви начинали тлеть. Людям все время приходилось переходить с места на место, вы бирая те части палубы, куда захлестывала вода. Шторм в какой-то степени облегчал страдания обреченных на мучительную смерть людей. На корме "Вольтурно" слышались стоны обожженных, плач и вопли женщин, крики детей. Некоторые эмигранты не выдержали таких мучений, они считали, что легче умереть среди волн, чем сгореть заживо на этой плавающей жаровне.

Люди поодиночке и группами начали прыгать за борт, пытаясь плыть туда, где среди наступающей ночи маячили корпуса пароходов. Но что мог сделать человек в одежде с затянутым вокруг груди жестким пробковым жилетом? Ветром его быстро относило в сторону от того места, куда он пытался плыть, и те, кто с палубы следил за ним, теряли его из виду. Вплавь спастись удалось очень немногим.