Всё о Ниро Вульфе. Том 1

– Немедленно не получится, – разочаровал я ее. – Вы, разумеется, можете помчаться туда на такси, но с тем же успехом можете и дождаться, пока я дойду до Шестьдесят пятой улицы, где меня ждет собственный автомобиль. Видите ли, сейчас уже четыре часа, и мистер Вульф отправился наверх к своим орхидеям, так что мы не увидим его до шести. Он не сделает исключения, несмотря даже на то, что вы теперь единственная из его клиентов, кто еще не угодил за решетку.

– Но это срочно!

– Поверьте, мистер Вульф не спустится из оранжереи, пока часы не пробьют шесть. Если только вы не захотите все рассказать мне. У меня есть доступ наверх. Ну что, согласны?

– Нет.

– Тогда я пошел за своей машиной?

– Хорошо, идите.

Глава двенадцатая

В три минуты седьмого Вульф, вернувшийся из оранжереи, присоединился к нам в собственном кабинете. К тому времени Дороти предельно ясно дала понять, что категорически не желает беседовать со мной на какие-либо темы. Добираясь до Вульфа, мы обменялись всего лишь двумя фразами. Она заметила: «Осторожнее, там грузовик», на что я ответил: «Не бойтесь, я не первый день за рулем». Поэтому за тот час, что мы провели в кабинете в ожидании, я даже не поинтересовался, не желает ли Дороти выпить. А когда Вульф вошел наконец и, поздоровавшись, уселся в кресло и придвинулся к рабочему столу, первой ее фразой было:

– Я желаю говорить с вами наедине.

Он помотал головой:

– Мистер Гудвин – мой помощник, и я полностью ему доверяю. Так что если он не услышит это от вас, то вскоре все равно узнает от меня. Итак, в чем дело?

– Но вопрос сугубо… личный.

– Как и большинство того, что я обсуждаю с посетителями в этом кабинете. Говорите.

– Кроме вас, мне больше не к кому обратиться. – Дороти, сидевшая на одном из желтых стульев прямо перед Вульфом, подалась вперед и оказалась на самом краешке сиденья. – Я не знаю, как мне быть, и очень надеюсь получить толковый совет. Некий человек намеревается сообщить полиции, что я подделала на чеке подпись отца. Он собирается сделать это завтра утром.

На лице ее вновь появилось человеческое выражение: бедняжка сильно нервничала.

– И что, вы действительно взяли грех на душу? – спросил Вульф.

– Подделала ли я чек? Да.

Настала моя очередь изумленно поднимать брови.

– Расскажите об этом, – попросил Вульф.

Рассказ Дороти оказался довольно простым. Покойный отец ограничивал ее в средствах, и год тому назад она подделала его подпись на чеке на три тысячи долларов. Мистер Кийс, разумеется, обнаружил подлог, устроил Дороти сцену и заручился ее обещанием никогда больше так не делать. Однако недавно она подделала еще один чек, уже на пять тысяч долларов. Разумеется, отец был вне себя, но ему и в голову бы никогда не пришло сдать родную дочь полиции.

Спустя два дня после того, как у них состоялся весьма неприятный разговор, мистер Кийс был убит. Все свое состояние он завещал дочери, но душеприказчиком назначил адвоката по фамилии Дональдсон, не зная, по словам самой Дороти, как сильно этот человек ее ненавидит. И вот теперь Дональдсон, разбирая бумаги покойного, наткнулся на фальшивый чек с прикрепленной к нему пояснительной запиской, написанной рукой самого Кийса. Сегодня днем душеприказчик явился к наследнице предупредить, что он намерен выполнить свой долг гражданина и адвоката и, учитывая, при каких обстоятельствах умер мистер Кийс, сообщит сей компрометирующий факт полиции. Дональдсон заверил мисс Кийс, что для него самого все это чрезвычайно болезненно и неприятно, однако другого пути, увы, нет.

Не скажу, что я открыто злорадствовал, занося эти прискорбные детали в свой блокнот, но, признаюсь, сдержать слезы сочувствия мне удалось без всякого труда.

Вульф же, внимательно выслушав ответы на все свои вопросы, откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул.

– Я могу понять, – пробормотал он, – что вам захотелось избавиться от этой ноши, переложив ее на чужие плечи. Но боюсь, что в данном случае я вряд ли смогу что-то сделать. Чего конкретно вы хотите от меня?

– Я и сама толком не знаю.

Считается, что люди испытывают облегчение, рассказав другим о своих горестях, но Дороти, кажется, стало только хуже. Вид у нее был самый что ни на есть отчаявшийся.

– И, кроме того, я никак не пойму, – продолжал Вульф, – чего вы так опасаетесь? Все имущество, включая деньги на банковских счетах, отныне в полном вашем распоряжении. И в прокуратуре даже не станут зря тратить время, пытаясь привлечь вас к суду за подлог. Это абсолютно исключено. Да наверняка мистер Дональдсон и сам все прекрасно понимает, не полный же он дурак. Так ему и передайте. Другое дело, если, – Вульф погрозил Дороти пальцем, – если он вдруг подозревает вас в отцеубийстве и мечтает отправить на электрический стул. Надеюсь, что он все-таки ненавидит вас не настолько сильно?

– Мистер Дональдсон, – не раздумывая, заявила Дороти, – ненавидит меня всей душой.

– И за что же?