Всё о Ниро Вульфе. Том 2

Орри Кетер позвонил из офиса Фрейера и поинтересовался, договорились ли мы с миссис Моллой относительно адвоката, который укрепил бы ее законные позиции. Я ответил, что нет, не договорились, но непременно договоримся, как только миссис Моллой появится у Вульфа.

Потом Лон Коэн из «Газетт» набрал наш номер, чтобы загадать мне загадку. И вот какую: «Во вторник Арчи Гудвин заявляет, что их с Ниро Вульфом не интересует процесс Хейза и что П. Х., упомянутый в объявлении Ниро Вульфа, не имеет ничего общего с тем П. Х., который находится под судом за убийство. Однако в среду вечером я получаю от того же самого Гудвина записку, в которой говорится, что предъявителю ее требуется хорошая, четкая фотография Майкла М. Моллоя. Вопрос: что общего между Арчи Гудвином и двуличным лгуном?»

Я не обиделся на Лона, но и не мог объясниться с ним начистоту. Сказал, что Сол наверняка сфабриковал записку и посулил Лону сенсационный материал для первой полосы, как только он у нас появится.

Сельма Моллой появилась в одиннадцать, секунда в секунду. Я открыл ей дверь, помог снять светло-серое клетчатое пальто и провел в прихожую. Пока я пристраивал пальто на вешалку, прибыл лифт, из которого выгрузился Вульф. Он остановился, разглядывая посетительницу, а когда я представил ее, наклонил голову чуть ли не на целый дюйм, повернулся и направился в кабинет. Я же проводил даму до красного кожаного кресла.

Вульф уселся за свой стол и сосредоточил взгляд на миссис Моллой, явно делая над собой усилие, чтобы не брюзжать. Он ненавидит утруждать себя работой, а здесь работы было на целый день. Немыслимо – целый день трудов праведных, да еще в обществе женщины!

И тут его осенило. Он повернулся ко мне:

– Поскольку мы с миссис Моллой совершенно не знаем друг друга, чего не скажешь о вас двоих, думаю, было бы желательно, чтобы ты объяснил ей, как закон рассматривает ситуацию с имуществом ее мужа.

Она устремила на меня пытливый взгляд. Вчера вдова сидела спиной к окну, теперь же окно было напротив нее, однако яркий свет не давал мне повода умерить бдительность.

– С имуществом? – недоверчиво переспросила она. – Я думала, мы продолжим вчерашнее.

– Мы так и сделаем, – заверил я. – Кстати, я, помнится, говорил вам, что меня здесь не будет, однако программа несколько изменилась. А имущественные дела имеют непосредственное касательство к нашему расследованию. Нам необходимо получить доступ к бухгалтерским книгам и документам Моллоя. Поскольку завещания он не оставил, распоряжаться ими вправе только его вдова. То есть вы. Разумеется, вы вольны разрешить нам произвести обыск в вашей квартире, но это должно быть сделано на законной основе. К примеру, вы будете выступать в роли распорядителя наследства.

– Но я вовсе не хочу быть распорядителем наследства! К чему мне чужое имущество? Я, быть может, оставила бы себе часть мебели, если бы… – Она покачала головой. – Нет, мне ничего не нужно.

– Ну, а наличные? На текущие расходы?

– Я как раз думала об этом вчера, после вашего ухода. – Она посмотрела мне в глаза. – Только в том случае, если Ниро Вульф считает, что я должна ему заплатить.

– Он так не считает.

Я взглянул на Вульфа. Его голова слегка качнулась влево, потом вправо. Это означало, что наш клиент пока еще строго засекречен. Я снова встретился с ней глазами:

– Мы заинтересовались делом Питера Хейза в ходе беседы с мистером Фрейером. От вас же нам нужна только информация. Я заговорил о наличных единственно потому, что таковые должны найтись среди имущества вашего мужа.

– Все равно они мне не нужны. У меня есть собственные сбережения, которых мне хватит на первое время. Просто я еще не решила, чт́о мне делать. – Она, волнуясь, закусила нижнюю губу. – Да, я на самом деле не знаю, чт́о буду делать, но уверена, что не хочу быть распорядителем и вообще не желаю иметь отношения к его имуществу. Мне следовало давным-давно расстаться с мужем, но ведь меня никто не принуждал выходить за него замуж. Все моя глупая гордыня…

– Ладно. Но вам бы не мешало взглянуть на его бумаги. На чековую книжку, к примеру. Мисс Брандт рассказала мне, что мебель из офиса продана, но до того, как ее забрали, какой-то мужчина выгреб содержимое всех ящиков. Вам что-нибудь об этом известно?

– Да. Это был мой друг. Кстати, и друг моего мужа. Его зовут Том Ирвин. Он сказал, что офис нужно закрыть, и я попросила его за этим приглядеть.

– А куда делось то, что он забрал?

– Он привез эти вещи ко мне на квартиру. Все так там и лежит, в трех картонных коробках. Я их даже не открывала.

– Я бы хотел их открыть. Вы останетесь с мистером Вульфом, а я поеду к вам домой взглянуть на бумаги. Если вы, конечно, доверите мне ключ.

Ни секунды не колеблясь, она сказала: «Да ради бога» – и открыла свою сумочку. Подобная доверчивость в общении с малознакомым человеком вовсе не заставила меня возгордиться. Она только означала, что после приговора, вынесенного ее П. Х., вдова от горя потерял интерес ко всему на свете. К тому же не таким уж и незнакомцем я был для нее.