Вспоминай меня ночью

– Не знаю… – ее плечи опускаются, и она беспомощно, и не очень внятно говорит, как будто сама с собой. – Я так устала… От всего… И от вас обоих. Вы все время врете! Зачем вы мне врете?.. Я что - не заслуживаю правды?… Не хочу ничего… Можно, я просто пойду? Не ходите за мной… Я хочу одна…

– Ну, куда же ты пойдешь, Хлоя? – перехватываю ее, прижимая к себе опять. – Твои ноги… как ты будешь танцевать? Ведь все воспалится завтра и будет болеть…

– Я не хочу танцевать. Хочу просто погулять и ни о чем не думать. И о тебе не думать…

Наш разговор совсем надломил ее, и она мягкая и податливая в моих руках, хотя я чувствую, что ей хочется вырваться и сбежать от нас. Но, алкоголь и усталость не дают ей этого сделать.

Скрип тормозов развеивает неопределенность, зависшую между нами тремя.

Кроха.

– Верните девочку! – пьяно требует Элли, вставая ногами на сиденье и уперев в бока руки.

Прикинув все «за» и «против», и, надеясь, что они таки проедут эту сотню метров, не въехав во что-нибудь, я поднимаю мою девочку на руки и аккуратно усаживаю рядом с Крохой, пристегивая ремень.

– Пять миль в час!

 Элли пьяно фыркает мне в ответ, и, вальяжно развернувшись в миллиметрах от наших тачек, газует, увозя с собой Хлою.

Вот и все. Очередной раунд закончился. Опять ничьей. Нам не о  чем разговаривать, и мы молча разъезжаемся, каждый в свою сторону. Я медленно еду прямо, не понимая - куда и зачем. Перед глазами только она – мягкая, разочарованная и слабая. А я еду куда-то, совершенно в другую от нее сторону, а должен быть рядом.

Бью по тормозам и разворачиваюсь, набирая параллельно Алису.

– Мы спим… – вяло бубнит она в трубку.

– Это хорошо. Я буду через десять минут.

– Где?..

– Не тупи, Кроха!

– Ладно… открою.

В полуголом виде Кроха впускает меня внутрь.

– Ну, и че ты приперся? – зевает она. – Не мог до утра потерпеть?

Я молча прохожу мимо нее. Не факт, что утром у меня будет шанс. Не факт, даже, что она вспомнит хоть слово из сегодняшнего разговора.

– Планируешь выселить меня из кровати?! – возмущается шепотом Алиса, догоняя меня.

– Да. Иди на диван.

– Совсем охренел уже… – вяло бубнит она, стягивая с кровати одно одеяло, и уходит в другую комнату, закрывая за собой дверь.

А я остаюсь…

Сажусь на кровать рядом с ней.

Сколько дней прошло с тех пор, как я касался ее последний раз? Мне кажется - вечность… Меня всего ломает, но это - не боль, это - потребность. И мне хорошо сейчас.  Ее тело любит меня, а мозги сейчас в отключке, поэтому я знаю, что все делаю правильно. Быстро скидываю джинсы и ложусь рядом, укрывая нас одеялом. Она в моих руках, и это так правильно, что не могу сдержать стон удовольствия и облегчения. Завтра все может измениться, но прямо сейчас у меня - целая ночь!

Я нежно поглаживаю кончиками пальцев ее спину, пробегаясь по всем моим особо любимым местам – ямочки, лопатки, позвоночник, шея… И дышу ее запахом, отпустив, наконец, свои легкие.

Она со мной.

Это невероятно хорошо. Это - такое облегчение и удовольствие, что у меня кружится голова. Стараясь не разбудить, целую ее висок, и веду губами ниже, замирая в районе шеи.

Не хочу ее будить, но не могу не делать этого! Я слишком скучал и слишком долго думал, что потерял… Поэтому мое тело не слушается, и руки становятся все требовательнее, сжимая и наглаживая ее, пока она со стоном не прогибается мне навстречу, заставляя меня тихонько рычать ей в ушко.

– Так скучал по тебе… – шепчу я, и она, всхлипывая, обвивает мою шею руками. – Да, моя маленькая… Люби меня тоже… Я умираю без тебя…

Вжимается в меня сильно-сильно, сжимая в руках мои волосы.

– Ненавижу тебя… – шепчет мне чуть слышно.

– Я тоже люблю тебя… До безумия! Верь мне, пожалуйста! Выслушай меня!

– Замолчи. Ничего не хочу знать… – ее губы скользят по моей коже, и я теряю нить разговора. – Просто люби меня сейчас… Сейчас мне плевать…

Я отстраняюсь, всматриваясь ей в глаза – они пьяные и темные. В них - боль и желание.

– Нет. Не хочу так, –  из ее глаз льются слезы, и я собираю их губами.

– Разве ты не для этого здесь? – ее пальчики  рисуют нечеткие узоры на моей груди, и я сглатываю ком в горле, чтобы не реагировать сейчас на нее так, как она требует.

– Не для этого… – целую и прижимаю к себе, захватывая и останавливая ее руки. – Очень тебя хочу! Но сначала мы поговорим. Ты обещала верить мне… Я ни в чем не виноват перед тобой… Нет. Виноват, конечно. Очень! Но только в том, что старался уберечь тебя от себя.

Но ее губы не дают мне говорить, требовательно закрывая мои.

– Подожди… – прошу я, пытаясь остановить ее.

- Заткнись... Делай то, что умеешь...

– Хлоя... Я дам тебе все, что захочешь. Но… Только не используй меня так…  Если ты считаешь, что… Бл*ть, да пожалуйста, маленькая! - уворачиваюсь я от ее губ.

– Замолчи! – зло шепчет она и тут же вскрикивает, когда я касаюсь ее ступни своей.

Твою мать!

Быстро освободившись от объятий, срываю одеяло и устраиваюсь у нее в ногах.  Темно, и я почти ничего не вижу, поэтому, подняв за щиколотку, аккуратно провожу кончиками пальцев по коже – ссадины. Она с шипением дергается, пытаясь вырваться из моих рук.