Вспоминай меня ночью

– Телефон доступен, но не отвечает, – смотрит он на меня.

– Давай. Или я сам.

– Ненавижу этот е*учий дом… Как в тюрьму попадаешь. Без сопровождения хозяина хрен выйдешь обратно. И шавки эти, бррр… – бормочет он, выбираясь из тачки.

Но не успевает нажать на кнопку звонка, как дверь открывается и выходит Ольваре, в светлых домашних брюках и с голым торсом. Меня тут же дергает от мысли, что он мог прикасаться к ней полуголым. Да, и вообще, прикасаться, в принципе…

Мое окно открыто и я слышу.

– Ричи, три часа! Она спит уже…

– Она не спит. Мне нужно поговорить с ней – это срочно. Она не берет трубку.

– Значит - спит, – разводит он в раздражении руками.

Мудак…

Набираю ее номер, и слышу знакомый ринг-тон – ее телефон у него! Ричи тоже моментально догоняет ситуацию и поднимает в возмущении брови.

Это, бл*ть, уже край! Прости Ричи, надеюсь, ты поймешь!

Выхожу из тачки. Ухмыляется. Ожидал…

– Где она?

– Ричи, мы пройдемся с Алексом. Внутрь не ходи – псинки покусают, не соберем потом… – не отводя от меня взгляда, небрежно предупреждает он Ричи.

И тот, не комментируя, идет к тачке:

– Я подожду, – негромко кидает мне и садится внутрь.

– Пойдем… – кивает Ольваре головой на тропинку рядом с домом, и я делаю несколько шагов в темноту из-под фонарей, освещающих забор. – На*ера ты приехал?

– Ты знаешь…

– Отступись от нее.

– Только, если она… захочет.

– Ну, какой смысл? Ты же «игрушка»!

– С сегодняшнего дня – нет.

– Но я видел…

– Я был там минут десять по просьбе Валери. Отцепил от себя эту суку и ушел. Все. Позови ее.

Жутко бесит необходимость объясняться с ним – хочется вколачивать в него кулак, пока кожа не сойдет пластами с его лица. Но она сейчас в его власти. И поэтому я зажимаю свои порывы и уговариваю тело просто двигаться рядом.

Он медленно идет и молчит – переваривает сказанное.

– Зачем тебе она?

– Люблю…

– Любишь?! Тогда не превращай ее жизнь в ад! Она наплакалась и накричалась уже сегодня – завтра ей полегчает.

Наплакалась?!

НАКРИЧАЛАСЬ?!

Словно врезаюсь в кирпичную стену. Не могу идти дальше. Потому, что это - все дальше и дальше от нее. И она - там… Я нужен ей!!!

– …Я скормил ей тройную дозу снотворного, и она спит. Если ты уйдешь, через несколько дней она все забудет и будет жить нормально.

– Забудет?! Нормально?! – срывает меня. – Это как, бл*ть, нормально? С тобой? Да она до сих пор во сне подпрыгивает от каждого неосторожного касания, мудак!

Останавливается, видимо врезаясь в ту же кирпичную стену. В темноте только наше шумное дыхание.

– Знаю! – рявкает он. – Знаю и помню про это каждый е*аный день! Не со мной. Но и не с тобой.

– Не-е-ет… Она сама будет решать это!

– Не надо ей ничего решать, Алекс… – вздыхает. – Будь мужиком, реши сам. Ты подумай просто, на что толкаешь ее… ты хоть представляешь, какое количество дерьма на нее выльется? Отец временно отпустил ее поводок, но, как только, он узнает о твоей нескромной кандидатуре… Ей никуда не деться – она, все равно, публичный человек, потому, что член этой семьи. Еще год назад ее воспринимали как ребенка, вздорного и своенравного, все эти ее танцы, друзья... Он позволил ей из дома сбежать, наблюдая за каждым шагом. Мои люди следили. И Майклу этому по его инициативе девок подложили. Хотя, он только рад был. Отец будет давить. Жестко. Вместе с Вэл они сломают ее – это без вариантов. Отступись. Ей будет больно завтра, послезавтра, неделю… И все. А если она будет с тобой, то ей будет больно всегда. Не объясняй ты ей, что не было там ничего. Пусть считает, что ты - мудак. Просто сделай это ради нее. Пока она не влюбилась в тебя! Неужели это не стоит того, чтобы она нормально жила, без всей твоей грязи?

– Стоит.

До дрожи, до боли, обжигает в горле -

Я целую кожу твою, я горю. Боже, молю,

Оставь ее со мною, хотя бы на пару мгновений… не боле.

А потом - что хочешь: делай мне больно, сколько угодно,

Только ее оставь в покое.

Я не хочу для нее такой доли.

Веду губами вдоль ее ладони,

Я почти в коме, замирает сердце.

Стой, Господи, отдай ее мне, мне никуда не деться.

Она во мне, бьется, рвется, на части, оставь ее мне -

Мой талисман на счастье, мое причастье,

Целую ее запястья. Я уже умер? Нет…

Не попадаю в ритм, пишу не в рифму,

Господи, give me, что тебе стоит все простить мне?

Все грехи отпустить мне?

Я ни с кем никогда не хотел быть, как с ней.

Закрываю глаза – больше сил нет,

Обессилел, несу бред. Рассвет разжигает боль еще сильней.

Шепчет, стонет, кричит на мне. Ее ладони

Блуждают по моей спине.

Я хватаю воздух, но кислорода нет.

Господи, обещай, слышишь? Если я умру, передай ей

Что я любил ее, единственную, на всей земле...

Глава 31 - Суррогат (часть 1)

На задворках сознания слышу настойчивый треск телефона… Он уже не в первый раз бьется в истерике о деревянную поверхность тумбочки. Может и не тумбочки…. может и не о деревянную... Я даже не уверен, что это вообще телефон…. Мои мозги убиты валиумом… Пусть бьется…

***

Звон и грохот.

Дверь…

Хочу спать… А кто-то, явно, хочет попасть ко мне.

Но мне никто не нужен сейчас, кроме нее. А она не придет.