Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история

— Не надо, — остановила меня Мария. — Это будет ужасно. Я не хочу, чтобы ты с этим связывался.

— Ну, хорошо, тогда все кончено. Я не буду участвовать в выборах.

Вечером за ужином Мария объявила детям:

— Все должны поблагодарить папу, потому что он сегодня принял решение, благоприятное для всей нашей семьи: он не будет бороться за губернаторское кресло. Потому что папа хотел участвовать в выборах.

Разумеется, все дети заговорили разом, высказывая свое отношение. «Спасибо, папа», — сказал один. А другой заявил: «А это было бы просто классно — стать губернатором. Ого!»

В течение следующих нескольких дней произошли разные события. Во-первых, Джей Лино позвонил, напоминая о моем обещании, и я счел своим долгом ответить, что, скорее всего, не буду участвовать в выборах. «Ничего страшного, — сказал он. О моем предполагаемом участии в губернаторской гонке ходило столько слухов, что Джей понимал, что в любом случае ему гарантирована большая аудитория. — Вы будете у меня в программе первым гостем».

Тем временем Мария переговорила со своей матерью, и та очень расстроилась. Юнис и Сардж верили в меня и постоянно призывали заниматься общественной деятельностью. Больше того, после того как в июне я заявил журналистам, что подумываю об участии в выборах, Сардж прислал мне письмо следующего содержания: «Я бесконечно счастлив. В настоящий момент я не вижу никакого другого человека, который лучше подходил бы для этой должности. Знай, что если бы я жил в Калифорнии, то впервые в жизни проголосовал бы за республиканца!» Что касается Юнис, то у нее всегда было стремление заниматься общественной деятельностью, и при этом она обладала силой воли двигаться дальше после поражений и трагедий. Мария всегда шутила: «Я вышла замуж за собственную мать». Поэтому теперь, когда Мария сказала матери, что не хочет, чтобы я участвовал в выборах, та посоветовала ей не лезть не в свое дело. «Что с тобой случилось? — спросила она у дочери. — В нашей семье мы, женщины, всегда поддерживаем мужчин, когда те собираются что-то сделать!» Разумеется, я не присутствовал при этом разговоре, но позднее Мария мне его пересказала. «И, кстати, — добавила ее мать, — когда у мужчины есть честолюбие, чтобы принять участие в выборах, это нельзя сбрасывать со счетов. Если ты сейчас остановишь Арнольда, он не простит тебе этого до конца дней своих. Так что не жалуйся. Соберись с силами и помоги ему».

Все это время я практически ежедневно подолгу беседовал со своим другом Диком Риорданом, бывшим мэром Лос-Анджелеса. Он со своей женой Нэнси жил меньше чем в миле от нас. Как и я, Дик был умеренным республиканцем. В прошлом году на губернаторских выборах он выдвигал свою кандидатуру от Республиканской партии, но проиграл первичные выборы. Многие ожидали, что сейчас он примет участие в досрочных выборах, и у него были очень неплохие шансы одержать победу. Его прошлые избирательные кампании проводил Майк Мерфи, великолепный мастер своего дела, и сейчас Дик снова пригласил его. Однако затем пошли слухи о том, что Дик перестал ходить на политические собрания и вместо этого играет в гольф.

Я позвонил ему и спросил, в чем дело. Потом сказал: «Скорее всего, я в выборах участвовать не буду, но если я не выставлю свою кандидатуру, то готов поддержать твою».

Поблагодарив меня, Дик пригласил нас с Марией поужинать к себе домой в Малибу. За ужином все разговоры были о том, участвовать ли Риордану в выборах. Именно тогда я впервые заметил, что позиция Марии несколько смягчилась.

— Арнольд уже практически решился было принять участие в губернаторской гонке, — сказала она, — но затем отказался от этого, потому что мы были против.

— Порой приходится принимать трудные решения, — добавил я. — Но я рад, что решил не участвовать в выборах.

Мария повернулась ко мне:

— Понимаю, что тебе это далось нелегко. Но, в конечном счете, надо принимать те решения, которые хочешь принять, и делать то, что хочешь делать.

Ее слова окончательно сбили меня с толку. Неужели Мария давала мне понять: «Когда ты сообщил мне о своем решении, я опешила от неожиданности, но теперь мне уже лучше»?

За ужином Дик пригласил меня выйти вместе с ним на террасу. Ткнув меня легонько в живот, он сказал:

— Ты должен выставить свою кандидатуру.

— Что ты имеешь в виду?

— Будь откровенен с самим с собой. У меня в груди нет того пламени, что есть у тебя. — Дику было уже семьдесят три года. — Ты должен участвовать в выборах. Это я буду тебя поддерживать.

По дороге домой я сказал Марии:

— Ты не поверишь, что сейчас произошло.

И я пересказал наш разговор с Диком.

— Я так и думала, что он что-то затевает! — сказала Мария. — Ну, и что ты ему ответил?

— Я объяснил ему, что ты категорически против…

— Послушай, — перебила меня Мария, — я не хочу, чтобы всё валили на меня. Мне не нужна ответственность. Может быть, тебе все-таки следует принять участие в выборах?

И тогда я сказал:

— Мария, нам нужно определиться до следующей недели.