Вспомнить Все (СИ)

С этими словами он скрылся за ближайшей книжной полкой, напевая себе под нос незамысловатую мелодию. Я сидела, уставившись в одну точку, превозмогая нарастающую панику, блуждающие в голове нерадостные мысли не отпускали.

— Вот, держи, — довольный собой старик протянул черные штаны и футболку.

Машинально приняла дар, и упавший на одежду взгляд замер на пришитой к черной ткани нашивке божьей коровки. Прикоснулась к красному пятнистому жучку, ощутив пальцами переливы ниточек, а ведь я точно такой же картинкой замаскировала образовавшуюся дырку. Развернула футболку, непонимающе подняв голову, встретившись с усмехающимся множеством морщинок лицом.

— Да твое это, твое.

А ведь это та самая одежда, которую в моем чемодане унесла в номер Адель. Как бы я ни сдерживалась и ни пыталась держать себя в руках, губы предательски задрожали. Только сейчас осознала в полной мере, насколько скучала и что время вернуться к привычной жизни наступило, и я тут же зарыдала в голос, уткнувшись в пахнущую домом одежду.

Вытирая влажное от слез лицо футболкой, еще несколько раз всхлипнула и, вновь овладев голосом, спросила:

— Как мне попасть домой?

— Точно так же, как и сюда.

— Через воду? — ужаснулась я. — Но… но тогда я ничего не сделала, я оказалась в воде из-за того мужчины, Байрона Дейлза.

— Не волнуйся, у тебя и в этот раз получится, а помощь… помощь будет, — уверенно заявил он, косо взглянув на записи в тетради и сверившись с временем по карманным часам. Достав из верхнего ящика стола свернутую карту, разложил ее поверх разбросанного хлама, что лежал на столе. — Смотри, мы сейчас здесь, — и его скрюченный палец опустился на красную точку, — а тебе нужно попасть вот сюда, к озеру.

Я проследила предстоящий маршрут и удовлетворенно кивнула — скорее самой себе, ведь место, что он указал, было мне знакомо. Подавшись вперед, чтобы лучше рассмотреть предстоящий маршрут, ответила:

— Я знаю, где это.

— Очень хорошо. Ровно в десять вечера проход закроется, лучше поспешить.

Задумалась, прикидывая, сколько может потребоваться времени на дорогу, выходило, что даже пешком это не займет больше четырех часов.

— Поторопись, — подгонял он, подталкивая меня за ближайший стеллаж. — Тебе чем-то нужно помочь?

Недолго думая, развернулась спиной, указывая рукой на затянутый корсет. Уже через десять минут я стояла возле стола в привычном удобном обличии.

— Накинь, это поможет тебе не привлекать лишнего внимания.

— Вы думаете, поможет? — хмыкнула я, принимая нечто напоминающее мантию с большим капюшоном.

— Поверь, в наступающей темноте маскировка вполне подходящая.

Прищурилась, недоверчиво уставившись на него, не в силах поверить в услышанное. Ведь когда я зашла сюда, солнцу было далеко до зенита, а здесь я никак не могла находиться больше пары часов.

— Время — странная штука, — философски изрек собеседник, — оно легко может ввести в заблуждение не посвященного в законы его течения, — и с усмешкой глянув на меня, добавил. — С той стороны двери прошло около восьми часов.

От услышанного рот открылся сам собой, а пальцы, перебиравшие спутавшиеся концы волос, оказались позабыты. Заплетенная наполовину коса начинала медленно расплетаться, распадаясь на глазах.

— Тогда мне не успеть, — бледнея, прошептала я.

— Придется поторопиться, — отрезал он сурово, захлопывая журнал и устремляясь по узким проходам в направлении двери.

Я почти не смотрела по сторонам, лишь иногда боковым зрением подмечала цветные корешки книг с то и дело вспыхивающими буквами и неизвестными символами, словно провожающих меня. На ходу доплетая косу, притормозила возле самого порога и, замерев на границе таинственного магазина и большого мира, потонувшего в сумерках, растерянно спросила:

— И много таких, как я?

— На моем веку ты тысяча пятидесятая, в списке уже проявился следующий номер.

Сама не понимая, для чего мне полученная информация, кивнула, застегивая накидку на единственную пуговицу у горла. Мой силуэт растворился в темном цвете струящейся ткани.

— Удачно тебе вернуться домой, девочка, — после этих слов старая дверь со скрипом закрылась, и мне показалось, что она стала еще более древней и пыльной, чем с утра.

Не помня себя, почти вслепую я бежала по опустевшим улочкам, вздрагивая от каждого шороха, тихого звука, а особенно от людских пьяных голосов. В голове отстукивали оставшееся время часы, время утекало золотистым песком в пустоту. Я не успевала — даже если стану бежать без остановки, усилия будут напрасны.

Тяжело дыша, огляделась. Впереди маячила одна из центральных улиц, по которой прогуливались жители, предпочитающие ночной образ жизни или заработка. Еще ниже натянув капюшон на лицо, вышла из тени проулка.

Широкий проспект хоть и не был сильно наводнен людьми, но и этого вполне хватило, чтобы постараться затеряться человеку, похожему на бедного путника. Газовые светильники лили в темноту свой тусклый свет и располагались в основном рядом с открытыми заведениями. Большинство же окон смотрели темными или занавешенными провалами на бурную ночную жизнь людей.