Вспоротый живот кубанской креолки

Уже смеркалось, когда наш пароход шлепая колесами по воде, и плюясь вонючим и грязным угольным дымом подошел к Вилмингтону. Город встретил нас красочным зрелищем - пожаром. Горели какие-то деревянные здания на окраину. Горели очень красиво, и я хотела даже попросить капитана, чтобы он подошел поближе - было бы неплохо отснять все это крупным планом. Тем более, что опасности для нас этот пожар не представлял - сильный ветер, который кренил наш пароход, относил пламя и дым пожара в сторону берега, а не в сторону реки. Капитан, похоже что услышал мое мысленное пожелание, направил пароход к берегу, а затем сбавил ход, чтобы мы могли подольше полюбоваться красочным зрелищем.

На палубу "Эриксона" вылезли почти все пассажиры. Кто-то испуганно вскрикивал, когда очередной порыв ветра наклонял нас на борт, и мы чуть ли не черпали бортом воду. Пожар разрастался. Мне даже показалось, что я чувствую жар на своей нежной коже. Но очень скоро, моя разгоряченная кожа, была охлаждена внезапным холодным душем, точнее купанием. Наш злосчастный пароход стал крениться в очередной раз, под вскрикивания пассажиров и … не выпрямился, а лег на борт! Но все обошлось! Хотя упав в воду, я поначалу подумала, что нашей телестройке придет полный песец и ее закроют, но… Телестройку спасло две вещи - во-первых, ремешок видеокамеры, на которую я снимала пожар, были надеты на мою шею, и проходил под мышкой, а сама камера была герметичного исполнения. Поэтому я не только не потеряла ее, но и смогла отснять всю картину гибели парохода и части его пассажиров. Кроме того, все наше оборудование было упаковано в герметичные ящики, и находилось на верхней палубе в ожидании прибытия в Вилмингтон. Поэтому ничто не пропало, и участники проекта использовали герметичные ящики как спасательные плотики, сообща отгоняя какими-то досками остальных пассажиров, пытающихся спастись, примкнув к нашему телепроекту.

По счастью все обошлось - вначале очень красиво рванул паровой котел, и я пытаясь отснять его взрыв чуть было не захлебнулась получить обломком парохода по башке, но когда я уже почти утонула, я стала барахтаться и обнаружила, что в месте гибели парохода мелко - глубина почти мне по шею. Сколько людей утонуло и погибло? Не знаю! Из наших все спаслись, что до остальных - газеты написали что погибло 60 человек. Потом подошел какой-то маленький пароход с высокой трубой и начал всех спасать. Назывался он так же, как звали жену Петрарки Лорки - "Лаура".

В Вилмингтон мы прибыли с опозданием и все мокрые, голодные и замерзшие. Местное пиво в гостинице "Морской якорь" мне не понравилось…Местные мачеистообразные мулаты тоже. И вовсе не потому, что они были обрезанными. Длина их половых членов была вполне оптимальной для комфортного группового соития в позе "сэндвич" (белая девушка посредине, темнокожие парни сверху и снизу). Виною тому развратные демократические нравы города. Негры в этом городе имели избирательные права. И были неслегка зазнавшиеся и оборзевшие. Город не смотря на громкое название, и попытки "Гугля" перевести Wilmington, как Санкт-Собчаггск, точнее как Санкт-Петербург, представлял собой вонючее захолустье, провонявшее рыбой, церковным стеарином, кожей и еще какой-то вонюче-горелой дрянью. Население - шестьдесят тысяч - колхоз одним словом. Лепят какие-то кареты, кожу, порох, церковные свечки, краску, и муку, которая забивается во все щели, а затем приобретает кошмарно-клейковатую консистенцию.

Ни одного солидного танцпола или музыкального варьете! Все бордели для измученных пролетариев с фигой в кармане. Полный отстой! Радовало одно - завтра утром нас должен забрать надежный большой пароход, который доставит участников телестройки на Кубу, и мы наконец повысим популярность нашей домостройки. Хотя… Как оказалось чуть позже, в этом задрипанном городишке были и свои прелести. И связаны они были с историей штата Делавар. Или Делавер? Делавэр? Один хрен!

Делавер оказывается был сначала шведской и финской колонией, которую основали по приказу шведского царя Густава Адольфа в 1637 году, и даже назывался Новой Швецией. Правда шведские и финские парни оказались полными тормозами и ушлые голландцы эти земли через 18 лет у них оттяпали. А потом, в лучших своих традициях продали англичанам то ли в 1666 то ли в 1665 году. Как следствие - в штате присутствовали элементы и шведской и финской и голландской и английской культуры. Английская мода на курение опиума меня не интересовала, равно как и голландская мода на садомазохизм и гомиков - у нас своих было более чем достаточно, а вот финская сауна в этом городишке нашлась! И хотя шведское пиво было подкисшим и безбожно разбавленным, мы хорошо посидели, отогрелись от купания в нетеплой воде, ну и отсняли пару сюжетов - про драку между лесбиянками Михаилом и Сэмом за роман с очаровательным финским парнем-банщиком. Знал ли он о том, из-за чего произошла драка? Я думаю вряд ли! Но сцена получилась весьма пикантной - дерущиеся потоптали несколько пар проекта, занимавшихся соитием в прямом эфире….

Прогрессоры.