Вставай!!! Страна огромная!

– А эти, никакой угрозы больше не представляют, – сказал я, – им теперь прямая дорога в инвалидную команду. Пойми, Николай Спиридонович, действие не в коей мере не относится к бессмысленной жестокости или хладнокровному убийству. Только трезвый расчет. Этих нужно будет лечить, тратить на них дорогостоящие лекарства, потом платить пенсию. Своим видом они будут говорить окружающим, что не надо ходить войной на Советский Союз. Там можно или умереть или стать калекой, и третьего не дано.

– Да-а, – нехотя согласился со мной сержант, – но надо ли было именно так? Мальчишки же совсем, – и он указал рукой на блюющего в сторонке Муркина. Азиат крепился, но тоже был бледным.

– Только так! – отрезал я. – Иначе в рукопашном бою замешкается и погибнет сам. Вместо того чтобы убить врага. Запомни, сержант, нужно не погибать за свою Родину, а воевать так, чтобы они, – я показал на трупы, – погибли за свой Фатерланд! Понятно?

Сержант кивнул. Я, приказал еще раз проверить тела убитых, чтобы не оставлять сюрпризов на подобие забытого, второпях ножа. А сам пошел к окопу, сортировать свою добычу и готовить ее к переноски.

После возвращения сержанта, вместе с остальными пограничниками, обговорил с ними их последующие действия, предложив идти на соединение с основными силами заставы. Тем более, что с той стороны доносились звуки нарастающего боя.

– Видимо, командиру немецкой роты, надоело ждать или же, услышав звуки нашего сражения, он поставил на обходящем отряде крест. В чем, в принципе был не далек от истинны.

Тепло с ними попрощался и, подхватив неподъемный груз, побрел, пошатываясь от тяжести, в обратный путь.

Москва, Кремль, 22 июня 1941 года, 5 часов 45 минут, утро.

– Лаврентий, ты мне можешь объяснить, что происходит? – в голосе Сталина явно слышалось неприкрытое раздражение.

Берия благоразумно молчал. Он уже примерно догадывался о чем пойдет речь, но как опытный аппаратчик предпочитал прояснить суть проблемы до конца.

– В три часа мне звонит Жуков и говорит о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз. Он докладывает, что германские войска перешли государственную границу, на всем ее протяжении. Я начинаю звонить командующим приграничных округов, чтобы прояснить обстановку, и все они, ВСЕ, в один голос утверждают, что в большинстве случаев противник отбит с большими, для него, потерями. И знаешь почему?

Берия хладнокровно держал МХАТовскую паузу.

– Потому что им, своевременно позвонил товарищ Сталин и предупредил о возможном нападении! И теперь они, в один голос, хвалят товарища Сталина за умение предвидеть и прогнозировать события. Товарищ Сталин для них этакий мессия, Вольф Мессинг, – Сталин прервался, раскуривая трубку, а затем продолжил. – Товарищ Сталин их предупредил, а сам не в курсе происходящего. Это что, выходит, самого себя я предупредить забыл? Так такое могло произойти? Отвечай! Чего ты молчишь?

– Скажу больше, товарищ Сталин, в то же самое время некто, Лаврентий Берия, поднял по тревоге все пограничные войска. Все! От Балтики до Черного моря. А сам тоже, не сном не духом.

– И ты тоже? – удивился Сталин. – Вот и объясни мне, как такое могло произойти.

– Об этом немного позже, – увильнул Берия от прямого ответа, – но еще добавлю. Я тщательно проанализировал все распоряжения этого псевдо Берии, и, убедившись в их актуальности, подтвердил все им сказанное. Но уже от своего лица.

– Как?

– Я считаю, – Берия продолжал гнуть свою линию, – что если появился некто, играющий на нашей стороне…

– Ты уверен в этом?

– Убежден! Так вот, – продолжил он, как не в чем не бывало, – играющий на грани фола, но все ж таки играющий за нас. Поскольку все отданные распоряжении, необходимо было отдать нам с Вами, но мы не знали о предстоящих событиях. А игрок знал! Спрашивается откуда? Вот это и нужно выяснить в первую очередь.

– Что предлагаешь?

– Подтвердить все указания данные от Вашего имени. Не надо преждевременно будоражить командующих. У них есть задача более насущная, чем разбираться в этих хитросплетениях. А самим, в это время, найти игрока. И выяснить, как он это сделал и, самое главное, откуда у него такие сведения.

– Это возможно?

– Да! Я уже выяснил, что разговор велся с коммутатора, расположенного на пункте управления Себежского укрепленного района. Правда, по моим сведениям он должен был быть уничтоженным, но я уже нашел оперативного работника, который под видом священника, проводил оперативное прикрытие строительства этого пункта. Он знает тайные ходы из церкви в секретный бункер. И я, взял на себя смелость, отправить его к месту событий. Вместе с группой усиления. Теперь жду известий.

– То есть ты советуешь не торопиться?

– Да.

– А что за директива N21, что за план "Барбаросса", на которые ссылается "игрок".

– Я уже поставил задачи нашей агентуре. Жду результатов.

– Держи меня в курсе дела.

– Слушаюсь!

Когда Берия покинул кабинет, Сталин стоя возле окна, смотрел на ночную Москву, еще не знающую, как и вся страна о свалившемся на нее бедствии, и думал: "Кто же ты такой – "игрок"?