Вставай!!! Страна огромная!

– Да нет, все правильно сержант, – попытался я развеять его сомнения и снять настороженность, навеянные нечаянным каламбуром, связанным с фамилией, – просто трудно от вас ожидать способностей по распознаванию фальшивок. В особенности если учитывать, что в германской военной разведке – Абвере, имеются неплохие специалисты в этой области. Кстати, некоторые из них уже привлекались советским судом за изготовление не только фальшивых документов, но даже денег. И с ходу распознать их подлинность очень трудно, в особенности для неспециалиста.

– Так что же делать? – было видно, что сержант заметно скис. – Неужели вовсе невозможно?

– Ну почему же, – попытался я его приободрить, – очень даже возможно. Но для этого необходимо знать определенные нюансы.

– Какие, – вскинулся он, но сразу себя отдернул, – а эти сведения не секретны?

– Ну-у, – протянул я, как бы высказывая сомнение в том, стоит ли доверить ему эту тайну, – аналитики нашего наркомата выявили некую, характерную, особенность, присущую фальшивым удостоверениям, изготовленным немецкой разведкой. Причем, самое интересное, что сами они об этом даже не догадываются.

– Что за особенность? – тело сержанта, невольно, подалось вперед, выказывая, тем самым, его неподдельную заинтересованность в этом вопросе.

– Я думаю, что могу довести их до вашего сведения, – стал незаметно переводить разговор в доверительную плоскость, – тем более, что в скором времени эти знания вам понадобятся.

– В каком смысле? – голос сержанта выдавал растерянность.

– В самом, что ни на есть прямом, – продолжал я негласное психологическое давления, – кстати, как Вас по имени, отчеству.

– Николай Спиридонович, – теперь, кроме растерянности, явно слышалось и недоумение.

– Николай Спиридонович, давайте, отойдем немного в сторонку, – повел я его из зоны досягаемости слуха остальных пограничников.

Сержант, исподлобья, зыркнул в мою сторону, но промолчал.

– Так вот, – сказал я, когда мы удалились на безопасное расстояние, – я не знаю, насколько вы в курсе вопроса, но, после отражения первого удара, пограничные войска, приказано отвести за передовую линию наших войск, – и дождавшись подтверждающего кивка, продолжил. – С задачей поиска, выявления, задержания, а при невозможности и уничтожения вражеских агентов, диверсантов и различных пособников в тылу наших войск. – новый кивок. – А вот для того, чтобы эффективнее выполнять эту задачу, некоторая толика дополнительных знаний, вам, я думаю, нисколько не помешает. – я опять сделал паузу, которая уже явно выглядела как преднамеренная. – Но-о, услуга за услугу…

– Что вы хотите, – подозрения всколыхнули пограничника с новой силой.

– Об этом несколько позже, – опять увел я разговор в сторону, при этом заново опутывая собеседника словесами, как паутиной, – и поверьте, моя просьба будет чисто личного характера.

Таким образом ведет себя рыбак, задавшийся целью подвести крупную рыбу, как можно ближе к берегу. Натянет леску, затем отпустит, создавая у рыбы иллюзию свободы, а сам, тем временем, невозмутимо выбирает образовавшуюся слабину, причем без всякого сопротивления.

– Так вот, на этот раз германская разведка сама себя перемудрила. И подвела ее, как это не парадоксально, именно немецкая аккуратность и педантичность. Или, лучше сказать, излишняя основательность. Наверное забыли, известную поговорку, что "лучшее – враг хорошего". Желая сделать как можно более качественную подделку они не стали экономить на материале, и использовали все то, лучшее, что могла им предоставить их, германская промышленность.

– Ну и что? – было ясно видно, что сержант не до конца понимает, куда я веду.

– А то, – продолжал я, как ни в чем не бывало, – что на скрепки, соединяющие страницы командирской книжки, они используют нержавеющую проволоку…

– Ну и что?

– Пока удостоверение новое, то и ничего. Но, все дело в том, что они любят рядить своих агентов и диверсантов в опытных военнослужащих. Имеющих солидный послужной список. Таким доверия больше. Понимаешь? – и дождавшись ответного кивка, продолжил. – А вот тут то, собака и порылась…

– Как? – опять в голосе явственно слышалось искреннее непонимание.

– В этом то, говорю, и собака зарыта. Так понятнее?

– Ага, – совсем уже по детски обрадовался сержант.

– У наших, старослужащих, по типу тебя, – не преминул я польстить сержанту, – со временем скрепки ржавеют. И следы от ржавчины пачкают бумагу. Можешь сам убедиться.

Сержант достал свою, сержантскую книжку, и, некоторое время, увлеченно ее разглядывал. Для сравнения я протянул ему свое удостоверение, где скрепки были уже изначально, искусственно, состарены. Чего проще, вытащил, на ночь положил в воду, затем обратно. Ржавеют быстро – проверено на собственном опыте.

– А вот фальшивки, таких следов ржавчины не имеют. Уразумел?

– Так точно! – лицо его расплылось в улыбке.

– Пользуйся, – проявил я щедрость и широту души, – и другим можешь передать. Но так, чтобы враг не догадался, раньше времени.

– Можете не сумлеваться, – заверил меня сержант.

Убедившись, что доверительные отношения установлены, я перешел к главному.