Встреча на далеком меридиане

Перед отъездом из Москвы он сказал Анни: «Я все ближе и ближе к тому, что ищу. И на меньшее я не соглашусь». Оглядываясь назад, он понимал, что никогда в жизни не произносил ничего глупее этих слов. Он видел теперь, что готов примириться и со значительно меньшим.

Ник и Валя работали рядом молча, раненные друг другом, растерянные, погрузившись каждый в свои мысли и в то же время сосредоточив пристальное внимание на деталях работы, которую оставалось довершить. Наконец пришел Геловани и сказал, что Гончаров проснулся и что через пять минут в комнате для семинарских занятий состоится собрание.

— Дайте нам еще десять минут, — сказал Ник. — Тогда у нас все будет совершенно готово.

— Ты можешь идти, — сказала Валя, когда они снова остались одни. — Я сама закончу.

— Нет, — сказал Ник спокойно. — То, что сделано, сделано нами вместе. И пойдем мы тоже вместе.

Он вошел в комнату следом за Валей. Там их уже ждали Гончаров, Геловани и двое студентов, оба с сияющими от восторга глазами, потому что оказались в обществе старших и руководителей. Гончаров был весь поглощен делом, он распорядился с завтрашнего дня приступить к установке аппаратуры на место. Вопрос заключался в том, каким образом распределить три новых прибора. В конце концов решили, что их следует ставить в непосредственной близости к трем прежним и уже действующим, чтобы можно было сверять показания прежних и новых приборов одновременно. Ник указал на обстоятельство, замеченное им в первый же день: быть может, охвачено недостаточное пространство. Гончаров метнул на него короткий взгляд, но тут же подошел к доске и начал вычисления. Рука Гончарова, когда он писал, как будто не дрожала, но мел все время крошился у него в пальцах, он сжимал его слишком крепко.

— Опыт даст нужные результаты, если у нас будут дополнительные испытательные приборы, отдаленные друг от друга на… — говорил он и продолжал быстро исписывать доску, вычисляя расстояние. И вдруг умолк: необходимое расстояние оказалось больше поперечника чаши.

Все молчали, это было крушение. Но восприняли его каждый по-своему. Валя задумчиво покусывала губу и смотрела не отрываясь на роковые цифры, Геловани тихонько посвистывал сквозь стиснутые зубы, потом поймал арифметическую ошибку в расчетах Гончарова, но это дало изменения на какие-нибудь десять процентов.

— Что, если сделать консольную балку и выставить ее за край обрыва? — предложил Ник.

— Нет, это практически невыполнимо. Но мы упустили из виду возможность использовать контейнер по ту сторону южного пика. Если нам доставить туда второй монитор, — добавил он спокойно, — этого будет достаточно. Тогда все в порядке.

— Но как его туда доставить? Снег очень глубокий! — возразил Геловани. — Никакой трактор туда не доберется. Ведь старый прибор доставляли туда по частям, вручную, и делали это в летнее время.

— Я могу пройти туда на лыжах, — предложила Валя, — а все оборудование перетащу на санках.

— Вы? Одной вам никоим образом не справиться, — сказал Гончаров. Потребуется по меньшей мере двое, чтобы по частям все туда переправить и на месте собрать. Кроме того, это слишком большая тяжесть.

— Я могу помочь, — вызвался Ник. — Вдвоем мы справимся.

Гончаров круто повернулся, как будто его ударили. Лицо у него потемнело.

— Ни в коем случае! — сказал он резко. — Абсолютно исключено. Вы недостаточно знакомы с горами. Точно так же, как и Валя, кстати сказать.

— Совершенно очевидно, Митя, что пойти надо нам с тобой, — вмешался Геловани. — Оба мы лучше всех знаем горы, знаем, где стоит контейнер, и мы с тобой…

— Нет, — снова упрямо возразил Гончаров, и Ник тотчас угадал, что у него на уме: если они с Геловани уйдут, Валя и Ник снова останутся вдвоем проверять данные, полученные во время эксперимента. Студентов, разумеется, посылать было нельзя.

— Есть еще один вариант, — сказал Ник Гончарову. — Пойдем мы — вы и я.

Гончаров вскинул на него глаза. Это было бы идеальным выходом, но, подумав, он опять отрицательно замотал головой.

— Почему же нет? — не сдавался Ник.

— Из политических соображений, — ответил Гончаров. — Случись что с вами, не оберешься неприятностей. Ведь вы все-таки гость, постороннее лицо. Я несу за вас ответственность. Вообразите, что с вами стрясется серьезная беда — вы понимаете, какие заголовки появятся в газетах: «Американский физик-атомщик исчез в Советском Союзе!» Поверьте, в настоящее время это было бы весьма некстати.

— Что бы там ни говорила пресса, — возразил Ник хладнокровно, — оба мы с вами отлично знаем, что это наилучшее решение.

— Да, будь обстоятельства иными, — согласился Гончаров. — Но опять-таки разрешите вам напомнить, что мы живем еще не в идеальном обществе. Вы должны понять, как необычен уже тот факт, что вы приехали сюда. В Академии дали согласие на ваш приезд только после весьма долгих раздумий, и, смею вас уверить, в Москве кое у кого дух захватывает при одной мысли, что с вами может произойти что-нибудь неладное. Каждый благополучно прошедший день приносит еще один вздох облегчения.