Встреча на подсолнуховом поле (СИ)

— Ради тебя, — поправил Лорэнтиу, — а эта формулировка, хочу заметить, существенно меняет положение сложившихся вещей, тебе так не кажется, Даша? И к тому же я думаю, намного важнее всего тот человек, ради которого это все ты готов отдать. Многие проживают жизнь и умирают, так и не встретив родную душу. Не знаю, существует ли судьба. Влияя шепотами на разворачивающиеся события, перестаешь верить, что жизнью этого мира управляют боги. Однако я считаю, что есть люди, которые особенно близки тебе: кто-то в меньшей степени, кто в большей. Нет запланированной на небесах любви, просто ты совершаешь выбор, останавливаясь на чужом человеке или же рискуя не бояться отправиться на поиски человека более тебе подходящего. И если ты кого-то потерял, то это только твой провал и твоя ошибка, а не прихоти богов или судьбы.

— И потеряв, ты обретешь вновь, — эхом она повторила слышанные ранее слова.

— О чем ты? — заинтересованно вскинул брови юноша.

— Одна женщина как-то сказала мне это. Мы встретились, когда я больше двух месяцев назад направлялась в Клеодерн навестить двоюродную бабушку. Мирайн, так ее звали, тоже направлялась в столицу, но когда в лесу мы спаслись от диких кошек, мы расстались, и она отправилась дальше другой дорогой. Для меня эти слова стали особенно важны, ведь в тот день я потеряла очень важную для меня… вещь. И ее слова до сих пор внушают мне надежду, что я смогу ее вернуть, хоть и понимаю, что такое невозможно. Но думать об этом так приятно.

— Моя бабушка постоянно таскала с собой каменного филина размером с небольшую женскую ладонь и называла его не иначе как «Пташка души моей», чем доводила свою команду пиратов до гневной дрожи, однако ее это нисколько не смущало и, посмеиваясь, она продолжала рассказывать игрушке свои планы и даже в шутку спрашивать у той советы. Это было довольно забавно, но я так и не научился привязываться к вещам настолько, чтобы видеть в них нечто большее.

— Мне нравится твоя бабушка, — с улыбкой заметила Даша. — По твоим рассказам она была восхитительной женщиной, знающей, что ей нужно, и не боящейся поступать так, как велит сердце. Она отправлялась по первому зову души, не заботясь о том, что о ней подумают, у нее были мечты, которые она стремилась осуществить. Была решительность и сила, которых так не хватает мне.

— А ты уверена, что они так тебе и необходимы?

— Без них я так и не смогу стать тебе полезной.

— Мне полезной? — усмехнулся юноша. — А кто тебе сказал, что полезной ты можешь мне стать, если будешь решительной и сильной? Ты не думала, что твоя робость и мягкость являются не в меньшей степени привлекательными, чем так желанная тобою смелость. К тому же сила не всегда заключается в способности проломить кому-то голову и пронзить мечом. Сострадание и доброта, как мне кажется, требуют куда больше отваги и смелости, нежели жестокость.

— Но если на нас опять нападут…

— Я всегда смогу тебя защитить, — сурово оборвал ее Лорэнтиу. — А для того, чтобы самой сражаться тебе не хватит твердости и, да, той самой решительности. Если ты намерена отнять чью-то жизнь, то рука твоя не должна дрогнуть, иначе убьют тебя или того, кото ты хотела защитить. Из самой твоей души должно идти желание крови твоего врага, тебя должна переполнять ярость, а сознание вытеснит лишь одна единственная цель — сражение, чтобы убить. Все эти слова, что уничтожают ради защиты, мира, любви, богов, все это — не более чем ложь и жалкие отговорки. Убивают только с одной целью, и цель эта — чья-то смерть.

— Почему ты готов ради меня на это? — со слезами на глазах прошептала Даша.

Вместо ответа Лорэнтиу скользяще улыбнулся и, заведя руку девушке за голову, приблизился к ее вспыхнувшему от смущения и растерянности лицу; запустив длинные пальцы в ее волосы, другой рукой он притянул девушку к себе. Даша судорожно выдохнула, ощутив его теплые губы; она дернулась, но руки Лорэнтиу властно удержали ее, и девушка сама того не осознавая поддалась вперед, неумело отвечая на поцелуй. Умиротворяющее тепло обволокло ее, а по телу прошла легкая дрожь, и Даша обвила юношу за талию, ощущая под ладонями жар его кожи. Отстранившись, Лорэнтиу кончиком языка прочертил линию от губ к уху девушки и вкрадчиво прошептал, касаясь нежной кожи горячим дыханием:

— Потому что ты важна для меня.

Глава двадцать вторая

Бинх нахохлился и недовольно проворчал, отвернувшись к стене от мешающей ему спать Даши. Вот уже две недели с того дня, как они вынуждены были остановиться у лекаря Дзина, совенок облюбовал одну из предназначенных для сушения трав жердочек почти под самой крышей кухни, и сейчас после бессонной ночи пытался отдохнуть, но снующая по дому девушка то и дело тревожила его звоном посуды и звуком шагов. Улыбнувшись глядя на него, Даша убрала метлу обратно за натянутую вдоль стены занавесь и окинула комнату придирчивым взглядом.