Встреча выпускников

Она пожалела — похоже, впервые — что не может обратиться к Питеру Уимзи. Не то чтобы это был такой случай, какой он мог бы расследовать сам, но он, вероятно, знал правильного человека. По крайней мере он не был бы ничем удивлён или потрясён, он слишком хорошо знал мир. И ему можно было полностью доверять. Но его здесь нет. Он исчез из виду в тот самый момент, когда она только впервые услышала о деле в Шрусбери — это казалось почти предопределением. Как лорд Сейнт-Джордж, она почувствовала, что Питер действительно не имел никакого права исчезать именно тогда, когда он нужен. Теперь тот факт, что последние пять лет она сердито отказывалась принять дополнительные обязательства перед Питером Уимзи, не имел никакого веса — она легко заключила бы обязательства с самим дьяволом, если бы только была уверена, что Князь Тьмы имел характер Питера. Но Питер был также вне досягаемости, как Люцифер.

А был ли? У локтя стоял телефон. Она могла поговорить с Римом так же легко, как с Лондоном — лишь немного дороже. Должно быть только финансовая скромность человека, который добывает средства собственным трудом, заставила её думать, что звонить в другую страну труднее, чем в другой город. Во всяком случае, никакого вреда не будет, если принести последнее письмо Питера и найти номер телефона его отеля. Она быстро вышла и столкнулась с мисс де Вайн.

— О! — воскликнула коллега. — Я вас искала. Думаю, что должна показать вам это.

Она протянула листок бумаги с печатными буквами, вид которых был до отвращения знаком:

ПРИБЛИЖАЕТСЯ ТВОЙ ЧЕРЁД

— Хорошо быть предупрежденным, — сказала Харриет с лёгкостью, которой она не чувствовала. — Где, когда, и как?

— Она выпала из одной из книг, которыми я пользуюсь, — сказала мисс де Вайн, сверкая стёклами очков в такт словам, — только что.

— Когда вы в последний раз пользовались этой книгой?

— Это, — сказала мисс де Вайн, сверкнув снова, — самое странное во всём деле. Я ею не пользовалась. Вчера вечером мисс Хилльярд позаимствовала её, а миссис Гудвин возвратила её мне этим утром.

Вспомнив то, что мисс Хилльярд говорила о миссис Гудвин, Харриет была немного удивлена, что она выбрала именно её для выполнения поручения. Но, с учётом некоторых обстоятельств, выбор мог оказаться разумным.

— Вы абсолютно уверены, что записки вчера не было?

— Не думаю, что она там была. Я открывала различные страницы для справки, и полагаю, что заметила бы её.

— Вы дали книгу в собственные руки мисс Хилльярд?

— Нет, я положила её в ячейку мисс Хилльярд перед Холлом.

— Итак, любой мог её туда положить.

— О, да.

Разочарованная Харриет взяла записку и пошла дальше. Теперь было не ясно даже, против кого была направлена угроза, а ещё меньше, от кого. Она принесла письмо Питера, и обнаружила, что за это время решение созрело. Она сказала, что позвонит главе фирмы, так она и сделает. Если он и не был техническим главой, то безусловно был мозгом конторы. Она заказала разговор. Она не знала, сколько времени придётся ждать, но оставила инструкции, чтобы её непременно нашли. Она чувствовала себя отвратительно нервной.

Следующей новостью была сильная ссора между мисс Шоу и мисс Стивенс, которые до этого были ближайшими подругами. Мисс Шоу, услышав полную историю о приключениях предыдущей ночи, обвинила мисс Стивенс в том, что та испугала мисс Ньюлэнд и вынудила её броситься в реку; в свою очередь, мисс Стивенс обвинила мисс Шоу в преднамеренной игре на чувствах девочки, в результате чего у последней развилось нервное расстройство.

Следующей нарушительницей покоя была мисс Аллисон. Как обнаружила Харриет ещё в прошлый семестр, у мисс Аллисон была привычка передавать людям слова, которые о них говорили другие. В припадке искренности она пожелала передать миссис Гудвин намёки, сделанные мисс Хилльярд. Миссис Гудвин немедленно направилась к мисс Хилльярд, и разыгралась в высшей степени неприятная сцена, в которой мисс Аллисон, декан и бедная маленькая мисс Чилперик, которая оказалась вовлечённой в разговор совершенно случайно, стали на сторону миссис Гудвин, а мисс Пайк и мисс Берроус, хотя и считали, что мисс Хилльярд говорила несколько опрометчиво, отметали любые попытки критики незамужних женщин. Эта ссора произошла в саду для преподавателей.

В конце мисс Аллисон ещё больше накалила ситуацию, красочно передав существо вопроса мисс Бартон, которая с негодованием ушла, чтобы поделиться с мисс Лидгейт и мисс де Вайн тем, что она думает о психике как мисс Хилльярд, так и мисс Аллисон.

Да, утро не было приятным.