Встречи на дороге

Как-то Рамоль сопровождал маркизу во время одной из прогулок. Они шли вдоль моря. Пенные валы опрокидывались на трон. Красноватые отблески солнца играли на влажных камнях, и оттого они казались драгоценными.

«Отчего так непоколебим этот трон?» — подумал Рамоль, любуясь им. Маркиза остановилась и взглянула на него.

— Это камни сердца, виконт! И тяжесть одного из них вам известна.

— Значит, в каждом камне заключено страдание человека? — воскликнул пораженный юноша.

— Да, это так.

Воспоминания о жизни в столице нахлынули на Рамоля, но он отогнал их. Красота старого парка, таинственное очарование маркизы наполняли душу его тишиной и покоем.

Но вот однажды он увидел, что в замке готовятся к приему гостей. Слуги развешивали на деревьях фонарики, посыпали дорожки серебристым песком. В мраморных бассейнах забили фонтаны.

— Завтра день рождения маркизы, — сообщил мажордом. — Соберутся все, кто хоть раз побывал здесь.

Виконт задумался. У него не было ничего, что бы он мог подарить маркизе. Весь следующий день до вечера Рамоль бродил по парку в раздумьях, когда вдруг заметил в море корабль. Он бросил якорь прямо против замка.

«Вряд ли это кто-нибудь из гостей, — подумал виконт. — Подводные рифы помешают лодке приблизиться к берегу. Скорее всего, капитан просто решил переждать непогоду».

Сильный ветер дул с моря, и скалы отвечали ему тихим гулом. Как танцующая звездочка, метался среди темных волн одинокий огонек корабля.

Странная фантазия овладела Рамолем. Желание добыть подарок навело его на мысль, что судно самой судьбой послано ему. Не раздумывая долго, он прыгнул в море и поплыл. Силы оставляли его, когда он наконец уцепился за якорный канат и взобрался на палубу. Она была пуста, и двери в каюты оказались заперты. За стеклами иллюминаторов стоял мрак, еще более густой, чем снаружи. Страх шевельнулся в груди виконта, он не решился звать моряков, а, схватив серебряный фонарь, освещавший судно, поплыл обратно. Буря уже разыгралась вовсю, и с громадным трудом Рамоль достиг берега.

Фонарь оказался очень красив, с изящными узорами на стеклах и каркасе. Верхнюю раму украшала надпись «Феликс — Счастье». Видно, корабль носил это имя.

Юноша поспешил в замок. Там гремела музыка, и за окнами мелькали тени гостей. Рамоль вошел как раз в тот момент, когда маркизе подносили подарки. Он взглянул на стол. Темное пламя рубиновых подвесок перекликалось с мягким светом жемчужных бус, изумрудное колье тонуло в паутине газовой шали, сапфировые серьги лежали в распустившемся бутоне белой розы. Здесь же находились и простые вещи — деревянные браслеты с незамысловатой резьбой, ожерелье из ракушек, медный крест, глиняный кувшин с белыми камешками. Виконт зажег фонарь и протянул его имениннице:

— Дарю вам живое счастье, маркиза!

Она улыбнулась:

— А когда огонь догорит?

Юноша смутился и ничего не ответил.

Между тем музыканты заиграли менуэт. Рамоль хотел отойти в сторону, но маркиза взяла его за руку:

— Вы не хотите к своему подарку прибавить этот танец?

Они вошли в зал. Как во сне двигался виконт, чувствуя, что сердце его вновь обретает способность любить. Прикосновение маркизы, ее близость опьяняли его неведомым восторгом, которому он боялся верить… Но танец окончился. Рамоль стал около группы кавалеров, еще полный грез. Громкие голоса вернули его к действительности.

— Да говорю же вам, что маркиза танцевала со мной и я не мог ошибиться! — почти кричал высокий вельможа.

— А я клянусь честью, что этот танец она была моей дамой, — отвечал ему молодой человек в мушкетерском костюме.

— Нет, со мной! — раздались еще голоса.

— Вы забыли, что находитесь в замке, господа! — прервал их мажордом. — Маркиза танцевала с каждым из вас.

Рамоль опустил голову. Значит, его мечты опять обречены на неудачу. Один из гостей, знакомый юноше, подошел к нему:

— Не унывайте, виконт. Может, и к лучшему, что чудеса живут только в этих стенах.

— Почему? — спросил юноша.

— Да знаете ли вы, что не один влюбленный искал руки маркизы, но никто не выдержал испытания?

— Что за испытание?

— Для каждого — свое. Некоторые рассказывали, что, стоило маркизе пересечь границу своих владений, красота исчезала с ее лица и вместе с ней угасала любовь ее кавалеров. Даже малейшее колебание не может скрыться от глаз маркизы.

— А я бы не оставил ее, — сказал Рамоль.

— Что ж, попытайте счастье.

Слепой порыв наполнил юношу, и он бросился отыскивать именинницу.

— Маркиза, моя дерзость непомерна, но я прошу вас станцевать со мной одним, — обратился к ней виконт.

Она покачала головой:

— Это невозможно.

— Скажите, садились ли вы когда-нибудь сами на трон?

— Нет.

— Что ж, вам не понять меня, — молвил юноша. — Вы вернули мне жизнь, но я вижу, что она мне опять не нужна.

— Безумец! — воскликнула маркиза. — Пусть будет по-твоему, если не найдется у тебя соперника в поисках смерти.

Она позвала мажордома и что-то прошептала ему. Старик поднялся на возвышение.