Встречи во мраке (Сборник)

Она плакала так, как еще никогда в жизни. Заранее оплакивала все грядущие годы, заранее оплакивала всю эту воину. Долго стояла она у входа в драгстере, в ожидании, когда он с товарищами промарширует. Она полагала, что рано или поздно они должны пройти; остановка автобуса находилась прямо возле угла.

Драгстер имел двойные стеклянные двери, Она стояла так, чтобы он не смог ее увидеть. Это было хорошее убежище. Она могла просматривать всю улицу, не будучи сама замечена.

Они шли в шеренге по двое. Он был в третьем ряду от конца и непринужденно беседовал е рядом шагавшим товарищем.

Она положила руку на стекло двери, словно хотела выбежать и задержать его, но он уже прошел. Перед ней осталось только стекло.

— До свидания, Бэкки,— вздохнула она.— До свидания, мой любимый.

Он носил его с собой, как некую драгоценность, как талисман, могущий защитить его от всего в мире, как сокровище, принадлежащее только ему одному. Это было письмо от нее.

«Мой любимый, мой единственный муж!

Я написала тебе одиннадцать писем, но ни одного не отослала. Со всех сторон мы слышим: вам нужно поднять дух, вы должны писать только о радостных вещах, вы должны поддерживать хорошее настроение. Я знаю. Я знаю все это. И я даже пыталась так писать. Но я не хочу этого. Почему я должна тебе лгать? Я тебе никогда не лгала.

И это мое двенадцатое письмо совершенно правдивое. Его могут перехватить, могут половину вырезать, но меня это не трогает.

Я не могу больше. Я вижу тебя везде, ты повсюду, куда я только не пойду. Бог не должен допускать, чтобы было столько горя, так много слез и боли. Если это происходит по его желанию, значит, он большой обманщик.

Когда я сажусь за стол обедать, то вижу тебя, сидящего напротив. Ты ничего не говоришь, однако это ты. Если я иду по улице, то чувствую, что ты рядом, но когда я задаю тебе какой-нибудь вопрос, ты не отвечаешь.

И когда я достаю из почтового ящика воскресную газету, то никто не выхватывает ее у меня из рук и не перебирает все страницы, чтобы найти отдел юмора. И никто не смеется как ребенок над шутками.

Ты повсюду, ты нигде. Я не могу дальше, не могу. Я не жена героя, я совсем простая жена, Бэкки. И больше я не могу, Что должна я сделать? Как мне пережить это время? Скажи мне, любимый, о, пожалуйста, скажи с ко рей, так как я не могу больше вынести этого.

Зарон»,

«Я последовала твоему совету, Бэкки, и поступила на работу. Теперь я работаю на фабрике. Мне хотелось работать в таком месте, где много шума, яркий свет, много людей и машин. Это для меня новый, неизвестный мир, и он отвлекает меня от мыслей о тебе. Шум так велик, что я тебя не слышу. Свет такой яркий, что я не вижу твоего лица. Этого мне и хотелось. Так будем ожидать, ты и я, пока для тебя не кончится война.

Теперь я, как машина. Я ничего не ощущаю, я не думаю, я не чувствую боли. Шум меня так оглушает, что я не чувствую ничего. Я так утомляюсь, что и ночью бесчувственна. Я и выгляжу как машина. Темные защитные очки скрывают мое лицо. Металлический защитный шлем закрывает мои волосы, а руки мои запрятаны в толстые рукавицы. Комбинезон даже не дает возможности узнать, что я женщина.

По крайней мере я не чувствую больше боли.

И время работает на меня, на нас. Каждый день приближает нас друг к другу. Ты не веришь, что время помогает нам, хотя мы этого не замечаем? Скажи, что веришь, скажи, пожалуйста! В один прекрасный день объявят мир. Помни об этом...