Встречи во мраке (Сборник)

— Эх вы, горе-ловцы! Торчали там битых два часа и ничегошеньки не нашли! Да стоило мне надеть маску и нырнуть, как я тут же наткнулся на нее, слышите?! Нашел ее тут же, как свою жену в кровати! А теперь — все на яхту. Софи лежит, не может, видите ли, выносить здешний воздух. Пахнет птицами, рыбами и бог знает чем еще! Через час — вон отсюда, в океан, ко всем чертям!

Этой ночью Крест был пьян и счастлив. Он достал рыбу! Он ликовал, хлопая себя по коленям, и оборачивался к жене, ожидая от нее восхищения. Она покорно улыбалась этому человеку, и Бонд в который раз подумал, что женское сердце — загадка. Ведь нельзя же подойти к ней и просто, глядя в ее голубые глаза Гретхен из сказочной страны, сказать: «Софи, ваш муж просто садист. И если вы убьете его — закон на вашей стороне».

Но нет, она слишком податлива, слишком нежна. Она покорна. Покорна ли?

На ее пальцах нет лака, на губах помады, а тяжелые блекло-золотые волосы не завиты и ничем не украшены. Очевидно, так велит ей он, этот убийца с голосом Богарта; хочет, чтобы она была «германской Лорелеей», девой природы, какой-нибудь Брунгильдой... А кого же он тогда считает Зигфридом?

Бонд вышел из душного салона на палубу — там тоже было душно, но ему надоело слушать издевательские рассказы мистера Креста о бедности французских эмигрантов, о том, что они торгуют черепками битых раковин и что семейство Леруа — это скандал! Их дедушка в семьдесят пять лет женился на полинезийке, и у супружеской четы теперь шестеро детей. Филипп сжимал кулаки, его ноздри раздувались от ярости.

— Вы здесь один, Джеймс?

Миссис Крест стала рядом с ним, наклонив голову и стараясь заглянуть ему в глаза.

— Не сердитесь на Креста, бога ради, он совсем не то.

Господи,— подумал Бонд,— скольким людям ей приходилось это говорить.

Он взял руку Софи и понимающе похлопал ее по плечу. Она вдруг на какое-то короткое мгновение прильнула к нему и заплакала.

Крупные детские слезы катились, как горошины. Казалось, что слезы были крупнее, чем глаза.

— Изумительно,— пропел за их спинами бархатный голос,— просто очаровательно! Тристан и Изольда!

В дверном проеме стоял мистер Крест со стаканом в одной руке и оливкой в другой.

— Но Джеймс забыл, что хозяин здесь я и что матросы слушают меня беспрекословно. А что если он вдруг сегодня ночью окажется за бортом? А что если я вдруг просто не найду его в темноте? А что если акулы...

— Мистер Крест! Как вы смеете...

Женщина жалобно всхлипнула и шагнула в темноту.

Этой ночью он опять услышал крик. Потом второй, третий. Бонд чиркнул спичку и взглянул на часы — три часа ночи...

Бонд захотел перенести свой матрац в другое место и встал. На другой стороне палубы, где обычно укладывался мистер Крест после супружеских объятий, Бонду послышался какой-то странный звук. Обычно храп мистера Креста перекрывал все другие звуки, но сейчас это было похоже на то, как, наверное, храпят удавленники...

Удивленный Бонд подошел к его гамаку и замер на мгновение — из горла хозяина яхты высовывалось что-то странное. Он наклонился и отскочил.

Это была рыба Хильдебранта, которая до того лежала в формалине в кают-компании.

Кто-то засунул рыбу головой вперед, и смерть, вероятно, наступила очень быстро! Но какая смерть!

Женщина — возможно, но вряд ли...

Филипп — вероятно. Эти насмешки над его родственниками кого угодно могли свести с ума...

Матросы? Они преданы хозяину душой и телом, И если начнется расследование, а оно наверняка начнется, то...

Он вдруг осознал, что свое пребывание на судне ему

будет очень трудно объяснить. И самое главное, он ведь тоже мог это сделать. Суд... расследование... Разгневанное лицо «М»...

Бонд решился. Подойдя к гамаку, он осторожно начал расплетать веревку сетки.

Он проделал на днище большую дыру, потом оборвал основание — было похоже, что человек просто плюхнулся в гамак, отчего лопнули веревки.

Затем Бонд вытащил рыбу из горла мистера Креста, с трудом перевалил его через борт и разжал руки.

Раздался слабый всплеск, и вода снова зажурчала, обтекая корпус яхты...

На следующее утро они, как сговорившись, собрались в кают-компании только в одиннадцать часов.

У Софи под глазами залегли темные круги. Она не спросила, как обычно, где Крест, а, сев в уголок, начала пить кофе. Прошло еще полчаса, и Бонд решил, что пора действовать.

— А где же наш хозяин?

— О, в самом деле, Крест заспался! Я пойду разбужу его.

Она вышла из салона, а Бонд налил себе кофе.

В ту же секунду раздался пронзительный женский крик.

— Где мой муж?!!

Они выскочили на палубу.

Миссис Крест бессмысленно смотрела на обрывки гамака.

В безуспешных поисках прошло два часа, и Бонд, войдя в каюту, где сидела, вцепившись руками в кресло, миссис Крест, сделал безнадежный жест.

— В этих краях два часа в море ночью, акулы...

— Ох, нет! Мой муж! Милый муж!

Бонд пожал плечами — парадоксальная женщина.

Выполнив в порту все формальности и собрав вещи, Филипп и Бонд решили отметить расставание. Миссис Крест попросила их побыть вместе с ней на прощание.