Вторая Белая Ель (СИ)

Как он и предполагал, окатыш не был сделан на заводе, чтобы состоять их кремния и бериллия, и содержал достаточно обычный набор металлов, от железа до титана. Грызь задействовал магнито-резонансное исследование, чтобы убедиться в составе окатыша полностью, а не на поверхности. У разведчиков имелось и такое оборудование, а каковом слыхом не слыхивали многие - и не потому что оно было суперновое, а наоборот, потому что суперстарое. Однако, если ввести в заблуждение гравископ было можно, то масс-спектрометр почти невозможно, чем и пользовались. Пуха ли, если на "паралисе" имелась автоматическая лаборатория химического анализа, делавшая это при помощи реагентов, а не как-либо ещё. Магнитка показала, что внутри окатыш не менее металлический, чем снаружи - не полностью, но кремния там было процентов сорок, а бериллия и того меньше; остальное могло использоваться как ресы.

- Итак, это песок, - с важным видом цокнул Скупыш, - В этой сирени есть ресы, это определённо. Вопрос в том, где источник искажения, который не даёт их сканировать.

- Источник в пространстве, - как всегда точно ответила Астриса.

Ты ответила как всегда точно, за что и дорога пуху, - хихикнул грызь, - Давай-ка прочитаем десяток параграфов в инструкции...

Грызи нырнули в возню, как кулики в пруд, и стали там копаться, с похрюкиванием и поцокиванием. Скупыш не кривил пушой, цокая о параграфах, потому как совершенно не представлял себе процесс поиска того, что не фиксируется обычным набором сенсоров и анализаторов. Всмысле представлял, но получалосиха слишком широко, чтобы прилагать это к конкретике. Пушам натурально пришлось открыть инструкцию по данной тематике, и изучить заранее разработанную теоретическую базу. Уши у них слегка подвяли, потому как предполагались как минимум восемь различных вариантов происхождения наблюдаемых условий, и следовало проверять, начиная с любого...

- Не с любого, а с того что прощее проверить, - цокнула Астриса, - Зачем нам разводить тут скурпулёзные исследования, если прокатит что-нибудь дешёвое?

- Плюс к Жадности, - согласился грызь.

- Плюс плюсом, - мотнула ухом грызуниха, - Но йа ощущаю на сто пухов, что если не поставить конкретных сроков, домой не вернёшься вообще никогда. То одно, то другое одно! Вон, просто так вляпались в кристаллы, а это возня та ещё.

- Жесть, - кивнул Скупыш.

Куда более эмоционально он повторил это слово, когда прогнал программы в полном объёме, но получил форменный шиш. Грызь послушал на приборы, а именно на часы, и выяснил, что на эти упражнения они ухлопали двадцать часов. За такое время "Зимний Вой" гуся лысого соберёт в инженерках! Вслуху этого пуши решили сразу картировать ресурсы топорными методами типа спектрометрии и магнитного резонанса, дать эту информацию на Ёлку, чтобы не задерживать производство, а там уж неспеша разбираться с "полем невидимости". Фрег пропустил все свармеры через производственный модуль, установив на них оборудование для фиксации нужных параметров, и разослал по всей сирени, как бы странно сие не звучало. Две дюжины быстрых аппаратов покрывали большие объёмы пространства, так что писали кучу информации, загромождая карту новыми окатышами, пригодными к сбору.

- Короче, это, - цокнула Астриса, отхлёбывая чаю, - У нас барахлит двигло, нам нужно кой-какое оборудование с Ёлки, и наконец вся эта информация, записанная без кодировки, занимает пухову тучу места, так что импульсом не передашь.

- Так и в чём песок, метнёмся к хдереву, - пожал ушами грызь.

- Во там грохочет, - показала на ядро сирени грызуниха, - Это тебе не песок!

- Ну да, такое чувство, что там кто-то топчет гуся, - церемонно цокнул Скуп, и пуши скатились в смех.

Ядро действительно грохотало - прямо по уплотнённому до свечения диску вокруг маленькой чёрной дыры, каковая собиралась взрываться в самое ближайшее для неё время, тобишь пару тысяч лет, катались три нейтронные звезды, размалывая в этой мельничке весь материал, туда попадавший. Что касается гуся, то это был филологический гусь, ибо так репжесипы называли кувшинообразные штуковины с кефиром, растущие на корнях пчелиного дерева. Изъять оттуда кефир было непросто, и если раздосадованный толстолап начинал топтать гуся, оттуда как правило начиналось извержение этаких мыльных пузырей, лопавшихся с треском и брызгами, и всё это сопровождалось звуками, какие бывают при сдувании воздушного шарика. Откуда и пошла репжесипская поговорка "не топчи гуся", а грызи вспоминали её, и катались в рожь.