Вторая жизнь

Остальные принарядились в основном в кольчуги разных оттенков, часть в бахтерцах и колонтарях. Хотя была троица поблескивающих серебряной гравировкой чешуйчатых панцирей. Открытые шлемы разных размеров и видов. У большинства луки, кроме черных и трех типов в панцирях. Черные поглаживали знакомые арбалеты. Чешуйчатые джентльмены метательного оружия не имели вообще как и пара кольчужников. Длинные мечи, пара-тройка топоров, разнообразные кинжалы. У панцирников еще щиты. У большинства остальных нет.

С черными совещался некий весьма внушительный по габаритам мужчина в чешуе и таком же, как у них, шлеме, только более светлом.

О чем говорили, не понял. Довольно красивый мелодичный язык. Но чего-то ждали.

Мысли встать и показать «Маман де Кузьма» всем присутствующим благополучно избежал. Махом восполнят недостаток железа в организме, «маман» даже сказать не успею, не то что встать и порубить их всех в капусту. А кричать тоже бесполезно, если при открытых проемах никто не услышал. Да и порубить их, судя по всему, не так просто. Особенно упомянутого мужика. С его то ростом и габаритами.

Занялся прогнозированием действий. Как своих, так и противника. Больше пока ничего было сделать нельзя.

С дюжиной боевиков поселок им не взять. Можно взять в ножи спящих где-то в лесу, и то не очень много, если трезвые. Кто-то проснется или заорет под ножом. Но в поселке с его кучей живности, включая жителей да рабов, и незнакомых помещений в домах, втихую и дом взять крайне тяжело. Те же собаки не дадут. Они и не пытаются. Тем ни менее караул вырезали. Отсюда вывод. Это отнюдь не все, оставшиеся джентльмены так же скапливаются в оставшихся башнях. Судьба рабов-дозорных в башнях и пацанов понятна. Или как я лежат в башнях, или во рву. Отсюда вывод — будет полноценный штурм. Почему его нет в темноте? Еще только светает. Если врагов достаточно много, они и по темну вырежут если не две трети, то половину поселка, пока в оставшихся домах будут протирать глаза и разбирать оружие. Значит, их не так много, чтобы они не опасались сопротивления наших мужчин, женщин и желающих освобождения рабов в ночной сутолоке. Потерь боятся лишних от беспорядка.

Почему ждут рассвета? Вероятно, с ночным зрением у них не очень. Понятно, босс эльфов хочет реализовать преимущество в стрелках. Вон луки почти у всех, и колчанов по два. Как оптимально реализовать превосходство в дистанционном вооружении? Простреливая дворы и улицы с тына. Пресекается сообщение между домами, штурмовая группа из хорошо подготовленных боевиков берет их поодиночке. Численное преимущество жителей перестает играть значимую роль. И доспехи, в которые они успеют обрядиться, помогут как мертвому припарки. Особенно когда после зачистки части поселка начнут освобождаться стрелки. В нормальных условиях в домах хватает метательного оружия, как и достаточно мужчин, умеющих им пользоваться. Но сейчас не нормальные условия. Мужчин и боевых луков в поселке очень мало. Есть несколько трофейных арбалетов, и то не в каждом доме. Так что сбивать лучников с тына почти нечем.

Опять же, вероятно, длинноухим все это известно, именно поэтому не торопятся. Откуда? Но это пока не важно.

Что делать? Как раз по Достоевскому. Человек, пардон, орк я, или тварь дрожащая? Если тварь, то можно ждать, пока эльфы возьмутся за поселок. Будет не до одинокого раненого труса, спрыгнувшего в ров, даже с перепугу не сломав ноги. И убежавшего в лес. Ранен, чем не герой. Рассказать потом что погероичнее, воином станешь, в дружину попасть можно. Даже можно успокоить совесть, зарубив одного-двух эльфов, что перекроют луками центральную улицу. Даже врать не придется, что принял участие в обороне поселка. Заодно не получу стрелу, вылезая в бойницу.

Если я человек, он же орк, то я последний выживший из караула, обязанного умереть, но защитить поселок. По крайней мере, попытаться. Как говориться «Делай, что должен, и будь, что будет». Как раз подходит и «Жить, когда подобает жить и умереть, когда подобает умереть», в самое яблочко.

Посветлело больше. Видный мужчина кивнул своим. Двое начали снимать доски с бойниц. Остальные по очереди выбегать в двери. Один нес мой собственный щит, до этого висевший на стене. Гигант со смешком ударил в пол каблуком зеленого сапога и вышел последним. Один из черных остался, заняв место между вставших у крайних бойниц лучников. Засмеялся и сказал им что-то ободряющее. Похоже, и у эльфов воинами в походах делают. Потом упер арбалет в пол, нажал на обнаружившийся снизу рычаг, натянул тетиву, вставил болт. В поселке хлопнула первая дверь.

На улице щелкнул первый лук, сопровождающийся вскриком. Второй, третий, четвертый. В поселке закричали. Залаяли, завыли псы.

Эльфы ждали. Левый лучник молниеносно натянул лук и выстрелил. Радостно закричал. Арбалетчик глянул, похлопал по плечу. Вернулся на место.