Вторая жизнь. Начало (СИ)

Я задумалась. Основное дело, ради которого я сюда пришла, я решила. Не будет ли наглостью пытаться с помощью посла решать остальные мои проблемы, которые могут быть решены другими способами?

- Можете не стесняться, - он прямо посмотрел на меня. – Вас приняла и признала охранная магия. Более того, она признала вас за своего. По законам магии отныне вы имеете право обращаться к нам за помощью на правах советского гражданина, и мы сделаем всё возможное, чтобы эту помощь вам оказать.

Мне стало жарко.

- Вплоть до того, чтобы просить убежища?

- Вам требуется политическое убежище?

- Политическое – нет. А вот бытовое может понадобиться.

- Если вам будет негде жить, да, вы можете прийти к нам. И мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы этот вопрос разрешить.

Я некоторое время машинально наблюдала за домовым и Северусом, затем снова развернулась к послу:

- Тогда не сочтите за наглость, Имислав. Можно ли воспользоваться услугами вашего целителя? У моего сына проблемы с дыханием из-за сломанного ранее носа и аденоидов. Я опасаюсь сама лечить его, потому что не уверена, что не наврежу ему. И кроме этого, может, вы сможете прояснить один вопрос.

Он бросил на меня внимательный взгляд:

- Я видел, как вы превратили кружку в паровозик. У вас хорошая техника.

- Так легко трансфигурировать у меня получилось только здесь. Дома любая магия мне даётся гораздо сложнее и требует больших затрат сил. И я боюсь не рассчитать магию и навредить сыну.

- Не скажу, что вы меня убедили, но целитель сейчас сюда подойдёт. Какой вопрос вы хотели прояснить?

- Может, вы знаете, у кого бывают неоформленные магическое ядро и фантомные каналы? К тому же тот человек, у кого я их нащупала, почти невосприимчив к магии. На простую сплюшку мне пришлось вбухать почти все силы.

Посол удивлённо приподнял брови, задумался, потом переглянулся с таким же озадаченным советником. Елисей же у входа почесал затылок.

- Я первый раз слышу о таком, миссис Снейп.

В это время вошла целительница – стройная пожилая женщина с короной из кос. Она окинула нас внимательным взглядом голубых глаз, я поймала Северуса и подвела его к ней.

- Сынок, - объяснила я ему, - эта тётя полечит тебе горлышко и носик.

Он отчаянно замотал головой, замычал и попытался удрать.

- Не бойся, мальчик, - мелодично засмеялась целительница, присаживаясь перед ним, - это совсем не больно, это приятно. Расскажи лучше, что у тебя болит?

Она говорила по-английски, но Северус насупился и отказался даже мычать. Целительница медленно протянула руки и приложила пальцы к его вискам, а затем принялась делать над его телом диагностические пассы.

- Аденоиды, - констатировала она, - неправильно сросшийся нос, хроническое недоедание, многочисленные гематомы, гипертонус мышц, неврозы, неразвитость речевого аппарата. Его избивают и кормят впроголодь. Имислав?

- Северус является подданным английской короны, - покачал головой посол. – Мы не имеем права его изъять из семьи.

Меня прошиб холодный пот. Изъять у меня ребёнка? Подумать только, четыре дня – а он для меня уже как собственный, родной… Хотя, надо признать, в приюте для магических детей ему точно будет лучше, чем дома.

- Не надо его изымать, - я постаралась не выдать своих эмоций. – Я делаю всё, чтобы то, что с ним было, не повторилось. Если окажется, что моих сил на это не хватит, я сама приду сюда просить защиты.

- Я склонен верить словам миссис Снейп, - Имислав посмотрел на целительницу. – Лечи его, Надея.

- Как скажешь, Имислав. Пошли со мной, мальчик.

Северус загнанным волчонком посмотрел на меня. Я обняла его, чмокнула в лобик и сказала, глядя в глаза:

- Иди с тётей Надеей, сынок. Не бойся. Она тебя полечит, а я буду ждать тебя здесь.

- Уиумымххх?

- Я буду ждать тебя здесь, - повторила я. – Я не уйду без тебя.

Он ушёл неохотно, постоянно оглядываясь на меня, обречённо, словно бы я отдавала его насовсем чужим людям. У меня щемило сердце от этого взгляда, но я знала, что лечить его нужно, и профессиональная целительница сделает это лучше, чем я.

Когда они ушли, я развернулась к послу, советнику и охраннику, которые что-то обсуждали. Потом посол и советник ушли, а Елисей повернулся ко мне.