Примерно за час я наловил что-то около сорока абсолютно одинаковых, величиной с ладонь, плоских, красно–рыжих рыбёшек. Сбрасывал их в оставленный кем-то из туристов пустой пакет, вовсе не уверенный, что рыбки эти съедобны. Уж больно ядовитыми выглядели их колючие плавники.
Вздрогнул, когда заметил, что Янис, сопя, стоит сзади, наблюдает за мной.
— Как называются эти твари?
Он назвал греческое имя рыбы. Мне оно ни о чём не говорило. Тогда он произнёс:
— О’кей! Деликатес.
Притащил ведро с привязанной к его ручке верёвкой, зачерпнул им забортной воды, вынул из кармана складной нож, сам, присев на корточки, тщательно выпотрошил, столь же тщательно вымыл улов, снова переложил в пакет, вручил мне. Потом ополоснул руки и позвал в рубку.
Там мы славно выпили прямо из бутылки по глотку красного терпкого вина.
— Знаешь, как позвонить Дмитросу по мобильному телефону?
— В баре знают.
…Только мы высунулись из бухточки и пошли по большой волне, как нас снова засёк катер спасателей. Янис объяснил в микрофон, что мы идём забирать туристов из Лаларии. И от нас отстали.
Хотя Кэт со своим Шоном в рюкзачке и остальные туристы были явно довольны проведённым временем, все, взойдя на борт и рассевшись по скамьям, опасливо прислушивались к грохоту волн.
Кэт уже без приглашения вошла в рубку. И я опять оставил их наедине. Обдаваемый солёными брызгами, стоял у поручней, думал о том, что у этой англичанки, наверное, как у Люси, нет мужа. Шатается по свету, ищет приключений…
Не знаю, зачем судьба подсунула такую историю. Но было ясно – я никогда не забуду ни этого вроде бы неудавшегося плаванья, ни красно–рыжих рыбёшек, ни Кэт с её Шоном. Жизнь самоценна сама по себе. И на самом деле прекрасна.
Приятно было, сойдя с бота в городе, почувствовать под ногами недвижность набережной.
Со своим наполненным рыбой пакетом я зашёл в «Неос космос», узнал у официанта номер мобильного телефона Дмитроса, записал на бумажной салфетке и отправился к автобусной остановке.
Я надеялся, что Люся успела приготовить обед, благо было из чего. Сама поела и куда-нибудь умотала с Гришкой. А я спокойно перекушу в одиночестве, приму душ и завалюсь отдохнуть. В 70 лет, бывает, чувствуешь себя измотанным, сам не зная от чего. С другой стороны, кто бы не почувствовал себя в таком состоянии, если бы у него ежедневно выдирали по два–три зуба!
«Опель» стоял под террасой. Люся была дома.
— Ах ты мой золотой! Мой сладкий! – снова услышал я, входя в гостиную.
Она подкидывала Гришку. Женские вещи, фирменные пакеты, подгузники – всё это было разбросано по дивану и по столу.
В кухне, к моему ужасу, опять громоздились горы невымытой посуды. Никаким обедом и не пахло.
— Люся! Наловил рыбы. Будете жарить? – крикнул я, опуская пакет рядом с мойкой.
— Погодите! – она примчалась в кухню с каким-то синим платьем в руке, радостно сообщила: – Дотратила все ваши деньги! Купила подарки мужу, свекрови, кое-что себе и Гришке! Вот платье для вашей Ники! Безразмерное, но мне оказалось мало. Подрастёт, будет носить. Правда, прелесть?
— Спасибо. Так будете жарить рыбу?
Она заглянула в пакет.
— Какие страшные!
— Не бойтесь. Почищено.
— Тогда посидите на ковре с Гришкой! По две рыбёшки нам хватит? Остальное спрячу в холодильник. Давайте, чтоб не возиться с гарниром, помою несколько помидоров, у нас есть маслины. Купила бутылку местного вина, обмоем мои покупки, я потом всё покажу.
— А можно пока взять телефон? Нужно позвонить.
— Конечно! Он на столе в гостиной. Расскажите Марине о платье, передайте привет!
Увидев меня в гостиной, Гришка выплюнул изо рта соску, заулыбался, лёг, как котёнок на спину, задрал ручки и ножки. Я поиграл с ним.
Потом сел к столу, набрал номер Дмитроса.
Он долго не откликался.
— Ясос, Дмитрос! – обрадовался я, наконец услышав его голос. – Шторм?
— Большой! – его голос звучал на фоне грохота прибоя.
— Где ты находишься?
— В палатке на кап Кастро.
— Дмитрос! Я думаю, нужно искать на берегу залива Ангелов!
— На берегу кап Кастро как раз после шторма я нашёл монеты, которые ты видел. Вы не пришли из-за шторма?
— Да. Завтра в то же время, если утихнет, пойдём прямо к заливу Ангелов. Сможешь перебраться туда и ждать нас там?
— Если ты так считаешь, буду там.
— О’кей!