Второе пришествие

— Надо было, сам понимаешь, не потерплю, если на моей улице заведётся уголовник.

Рэб взял из рук мужчины свой паспорт.

— Только мне не понятно, зачем ты бросил церковь, продал все, а теперь живёшь, как монах, с танком?

— Осознал, что не тем занимался всю жизнь. Не тому служил.

— А «бардак», как вписывается в эту концепцию?

— «Бардак» это моё хобби и свобода быть, где хочу.

— Ну, да, пройдёт, где хочешь, и броды искать не надо. Может, сгоняешь с нами на охоту, Как–нибудь?

— Спасибо за предложение, я подумаю.

— Бывай, поп–отшельник.

— Давай, удачной охоты.

У Рэба отлегло от сердца. Не таким уж подлым оказался Валера, и не таким краснолицым, как в прошлый раз. Видать, не с похмелья.

Как–то осенью, ещё до наступления морозов, Рэб выгнал БРДМ из гаража и спустился к берегу Урала, чтобы проверить свою машину на плаву. Нашёл подходящий бережок, чтобы не совсем пляж, но и не обрыв, и нырнул с него в реку. Тяжелая машина ушла носом под воду, пропустив её во все лючки, но всплыла и даже поплыла, разгоняемая водомётным движителем. На противоположный берег «бардак» спокойно выбрался по илистому дну. Рэб погонял его по пойме реки, распугав спящих бомжей в самодельной палатке.

Машиной остался доволен. Воды за время переправы она набрала немного. Если бы Рэб предварительно хорошо подготовился, смазав солидолом все ответственные за протекание лючки и дверки, то её могло бы и совсем не быть. Откапиталенный дизель тянул хорошо, гидравлика работала, коробка с хрустом, но переключалась. Возможно, ему было непривычно пользоваться ей из–за того, что первые передачи не были синхронизированы и требовали двойного выжима сцепления для переключения. Все, что Рэбу хотелось от этой машины — имелось, а именно, броня и проходимость.

По возвращении в гараж, Рэб снова наткнулся на Евсея. Пацанёнок, насупив нос, смотрел на проезжающий «бардак». Рэб остановился, откинул люк и выбрался из него наполовину.

— Здорово! Чего хмурый?

— Ты обещал меня прокатить! — перекрикивая двигатель, высказался мальчишка.

— Ты ещё спал, когда я уехал, — отмазался Рэб.

— Не спал. Я слышал.

— Отец не заругает нас? — Рэбу не хотелось испытывать судьбу.

— Нет, он уехал.

— Ладно, забирайся, — пригласил Рэб.

Пацанёнок дёрнулся, но остановился, озадаченный отсутствием привычных дверей. Рэб вначале хотел открыть ему бортовой люк, но решил, что для мальчишки это не будет так интересно. Открыл верхний люк и пригласил Евсея.

— По колесу забирайся!

Мальчишка ловко забрался на броню. Его глаза горели восторгом. Для него разведывательная машина была настоящим танком.

— Влезай, — Рэб кивнул на люк.

Евсей спустился в машину и потянул за собой крышку люка. Огляделся, удивленный простым и откровенно устаревшим органам управления машиной.

— А пушка тут есть?

— Нет, с пушкой гражданским не продадут.

— Понятно, а то захочется пострелять.

— Точно. Куда поедем?

Евсей пожал плечами.

— Ясно, значит, маршрут выбираю я.

Рэб прокатил мальчишку вдоль Урала, заехал в воду, но форсировать не стал. Даже такой демонстрации возможностей машины пацанёнку было за глаза. Особенно когда волна накатила на лобовые стекла, он рефлекторно пригнулся, будто она могла плеснуться ему в лицо. А когда «бардак» проехался вдоль улицы, на которой по выходным собирался стихийный рынок, Евсей высунулся в люк и изображал, как он стреляет по людям из пальца.

— А их–то за что? — спросил Рэб, когда мальчишка вернулся в машину.

— Это зомби, дохляки, они могут прокусить нам колеса.

— Эти? Не. Эти не прокусят.

— А какие прокусят?

— Знаешь, есть такие матёрые зомби, их кусачами зовут, вот они могут кинуться на колесо и отсобачить от него кусок, а если элитник…

— Вы что, их видели? — Евсей недоверчиво посмотрел на Рэба.

— Тю, сколько раз, так близко, как тебя.

— И где?

— Ну, в другом месте, — Рэб уклонился от ответа, не желая пудрить мозги ребенку.

— Ха–ха, я знаю, вы врёте, зомби только в кино бывают.

Рэб остановил «бардак» возле роскошного дома Евсея.

— Было бы здорово, чтобы твой дом не зацепило, когда придёт время. Беги, а то мамка будет ругаться.

Евсей собрал складки на лбу, пытаясь понять, о чем сказал Рэб, но так ничего и не понял. Ловко выбрался в открытый люк и спрыгнул на землю.

— Спасибо! — услышал Рэб звонкий голос через броню.

Зимой Рэб затих. Занимался по большей части рубкой дров для отопления летней кухни. Старушка сама не пользовалась ею зимой, поэтому сэкономила на газовом отоплении. Тонкостенное помещение приходилось топить круглыми сутками. Иногда суровые метели, набравшие силу в ровных степях, не давали возможности протопить скромное жилище. Рэб за зиму дважды заказывал грузовик угля, прилично переплатив за съем неприспособленного для суровых зим строения.