Второе рождение (СИ)

Очень удобно, что размер ноги практически не изменился. Да и мама бы заподозрила неладное. А теперь вся лёгкая обувь, кроме двух самых затёртых пар, отправляется в сумку. За тёплыми вещами придётся приехать снова. И как мама всё это дотащила из города? Долго вместе смеялись над попыткой влезть в любимые фиолетовые штаны "в облипочку". Теперь из старого налезают только стрейчевые, да немногочисленные юбки. Снова позволила себе почудить, а маме — полюбоваться на одетую по всей форме "сотрудницу внутренних органов". Едва не проговорилась, что у самой теперь вместо внутренних органов — батарейки. День прошел незаметно. Вечером уложила вещи в рюкзак и мягкую сумку, надела широкие домашние штаны и майку. Вошла в мамину комнату. Мама смотрит сериал, поверх очков поглядывает в экран и привычно вяжет. Кажется — в её свитерах с авторским рисунком ходит половина посёлка. Стоящий у дивана торшер освещает её руки. Села к слабо освещённому столу, привычно подпёрла голову руками. На стене бухтит телевизор. Постукивают спицы.

— Мам, я доктору шарфик связала, пока лежала.

— Потом, — отмахивается мама. К счастью — она считает себя недостаточно старой, потому стесняется носить очки. Она надевает их только при крайней необходимости.

* * *

Из дома вышла пораньше. Не столько для того, чтобы успеть на автобус, как для того — чтобы сократить прощание. Уже одетая заглянула к маме в комнату, разбудила её своим "мам, я поехала" и улизнула — избежав таким образом прощальных объятий. Вот неужели для того, чтобы немного поумнеть, надо было потерять всё, кроме мозгов? В посёлке орут петухи. Такси вызвано к развилке дорог и ноги торопливым шагом несут нагруженную путешественницу. Кажется — такси то же самое. И похоже, что моют его только дожди. Поклялась себе хотя бы в опрятности никогда не стать на него похожей. Села в такси. Началась такая же длинная дорога обратно в южную столицу. За второй попыткой. Только раньше была Надька без мозгов, а теперь мозги без Надьки.

* * *

Глава 6

Едва вышел с работы — звонок. Даже подпрыгнул, увидав на экране фото Надюхи. Торопливо нажал ответ.

— Внимаю.

— Димочка, это опять я. Не помешала?

Голос у неё немного смущённый.

— Что случилось?

— Димусик, у меня приступ нахальства в тяжелой форме. Можно — я сейчас приеду к тебе?

— Надь, ты в порядке?

— Ну что ты такое говоришь? Последний раз в порядке я была давно. А сейчас я в исправном состоянии. Но я по тебе соскучилась.

Она так старательно кокетничает, что нетрудно догадаться — кибердевушке что-то нужно.

— Надь, а если честно?

— Если честно, то я не только соскучилась. Я не нашла подходящую квартиру и не хочу ночевать на автовокзале. Я не стесню. Честно.

Есть — от чего почесать затылок. Да — она уже не совсем женщина в полном понимании этого слова. Объяснить родителям её появление — это пол беды, но куда её девать в скромной городской квартире? Но делать нечего. Видимо — она и правда в безвыходной ситуации.

— Тебя встретить?

— Просто скажи адрес. Я найду.

* * *

Ещё подбегая от остановки к дому — увидел её. Стоит у подъезда, нагруженная набитым рюкзаком и большой сумкой. Покачивает сумкой, глядит по сторонам. С виду — ничего необычного. Пошел медленнее, стараясь успокоить дыхание. Заметив, она весело замахала свободной рукой.

— Димочка!

— Надь, я всё понимаю, но почему именно ко мне?

— Ты мне не рад? — огорчается кибердевушка.

— Как тебе сказать… Уж очень неожиданно.

— Прости. Но никого ближе мне в голову не пришло.

— Ближе к автовокзалу?

— Ближе тебя — только мама. Но она далеко.

— Надька, я говорил — я не завожу романы на работе.

Она склоняет голову и глядит в сторону.

— Прости. Я думала — ты мой друг…

— Надь, это запрещённый приём. Давай сумку.

Лифт поднимает на предпоследний этаж. Войдя, приходится сообщить громко:

— Предки! У нас гостья!

— Димон, ты бы хоть предупредил, — смущается отец, выглядывая с кухни в семейных трусах и расстёгнутой рубашке.

— Пап, это та самая Надежда.

— Наденька?! — восклицает появляющаяся следом мама. — Димочка о Вас рассказывал. А… Вы с вещами?

Если бы Надюха могла краснеть — покраснела бы обязательно.

— Я не надолго. Но мне…

Приходится ей помочь:

— Надя поживёт немного у меня. Не против?

— Ох, Димон… — весело качает головой отец.

— Проходите, Наденька. Что же вы в дверях стоите? — суетится мама.

* * *

Ещё в больнице видел её в любом виде, включая разобранный. Так что как бы смущаться нечего. Да и обнимались уже не раз. Но поселить её в своей комнате — это уже совершенно другая ситуация. Надюха расположилась в кресле с высокой спинкой и объясняет:

— Не стала у мамы задерживаться, чтобы она не догадалась, что со мной произошло.

— Ты от неё скрыла?

— Да. Пришлось врать маме на каждом шагу. Но от такой правды, боюсь, она бы слегла.

— А лицо? Мы что — угадали с лицом?

— Я ещё по телефону проговорилась, что обгорела на пожаре и мне сделали пластику.

— Ох ты и конспиратор. Ладно. Сейчас я тебе могу чем-нибудь помочь?

Она ненадолго задумывается.

— Можешь открыть мне подключение к телевизору?

— Могу. Давай настрою. Ой.