Второго Рима день последний

Я бодрствую и пишу. Время от времени я закрываю глаза и опускаю пылающую голову на руки. Но сон не сжалился надо мной. Сквозь веки, засыпанные песком усталости, я вижу её, мою красавицу. Её губы. Её глаза. Я чувствую, как под моими пальцами воспламеняется её лицо. Как пронизывает меня огненная дрожь от прикосновения к её обнажённому бедру. Ещё никогда я так безумно не желал Анну, как сейчас, когда потерял её навсегда.

16 мая 1453.

Из-за происшедшего я не мог уснуть, хотя моё положение и позволяет мне подобную роскошь. Уединение и сон – самая большая привилегия во время войны. Звёзды ещё блистали на небе как красивые серебряные шпильки, когда гонимый беспокойством, я вышел на свежий воздух.

Ночь была тихая и леденяще-холодная в эти последние часы перед рассветом.

Возле Калигарийских ворот я остановился и прислушался. Нет, это не было лишь биением моего собственного сердца. Мне показалось, что я слышу глухие удары глубоко под моими ногами. Потом я увидел немца Гранта, идущего мне навстречу с лампой в руках. Под стеной стояли в ряд кадки с водой. Грант переходил от одной кадки к другой, поочерёдно заглядывая в них. Сначала мне показалось, что он потерял рассудок или занят колдовством, ведь до стены было достаточно далеко и пожар здесь ничему не угрожает.

Он поздоровался со мной, осветил лампой одну из кадок и предложил мне взглянуть. Через небольшие промежутки времени на поверхности воды появлялись дрожащие круги, хотя ночь была тиха, и пушки молчали.

– Земля дрожит,– констатировал я. – Может, в этом городе даже земля трясётся от смертельного страха?

Грант рассмеялся, но лицо его осталось хмурым.

– Ты не понимаешь того, чему свидетелем твои собственные глаза, Джоан Анжел,– произнёс он. – А если бы понял, то холодный пот выступил бы на твоей спине, что и произошло со мной незадолго до этого. Помоги мне передвинуть кадку, так как мои помощники устали и пошли спать.

Вместе мы передвинули кадку на несколько шагов. В то место, где она стояла раньше, Грант воткнул палку. Когда мы переставили кадку ещё несколько раз, вода опять стала сморщиваться на поверхности. Меня охватил суеверный страх, словно я стал свидетелем чёрной магии. Один Грант мог знать в сём тут дело. Я это видел по его лицу.

Грант указал мне на извилистый, тянущийся до самой стены ряд палок, воткнутых им в землю.

– Земля каменистая,– произнёс он. – Видишь сам, что роют они как кроты. Интересно, сколько они ещё будут копать, прежде чем выйдут на поверхность?

– Кто такие они? – спросил я, совсем сбитый с толку.

– Турки,– произнёс он. – Копают под нашими ногами. Разве ты ещё не понял?

– Как это возможно?!– воскликнул я, и в ту же секунду вспомнил о рудокопах сербах, которых доставили к султану. Раньше, во времена других осад, турки пробовали рыть проходы под стенами, но из-за каменистого грунта им это никогда не удавалось. Поэтому мы не принимали в расчёт эту опасность, хотя наши наблюдательные посты и получили приказ обращать внимание на подозрительные кучи земли вблизи стен. Однако, никакого следа земляных работ обнаружено не было, и об этом забыли.

На некоторое время я перестал думать о собственных проблемах и оживился, как и Грант.

– Хитры!– воскликнул я. – Наверняка, они начали подкоп под прикрытием ближайшего холма, который находится на расстоянии более пятидесяти метров от стены. Это самое удобное место, ведь под Блахернами нет наружной стены. Сейчас они уже прошли стену. Что же делать?

– Ждать,– ответил Грант спокойно. – Теперь, когда я знаю, где проходит подкоп, всё это уже не опасно. Они ещё достаточно глубоко под землёй. Время действовать наступит, когда они начнут подниматься вверх.

Он взглянул на меня устало.

– Я лично принимал участие в сооружении подкопов. Жуткая работа. Не хватает воздуха. Постоянное чувство тревоги. А смерть под землёй от огня или воды – это страшная смерть.

Он оставил свои кадки и предложил мне прогуляться по стене. В различных местах в нишах стены были установлены барабаны, на натянутой коже которых лежал горох. Но место, в котором морщилась вода, было единственным, где что-то происходило.

– Подземный проход опасен только тогда, когда он вовремя не обнаружен,– просвещал меня Грант. – К счастью, турки пытаются проникнуть в сам город. Если бы они довольствовались подкопом под стену, подперли её балками, а потом их подожгли, то им бы удалось свалить большой кусок стены. Хотя, возможно, грунт для этого неподходящий.

Пока бледнели звёзды, он рассказал мне, как выполняется контр ход, который можно снабдить подвижной клеткой из копий; как пустить газ от горящей серы в подземные проходы врага.

– Существует много способов,– продолжал он. – Мы можем залить их водой из цистерны и потопить как крыс. Наполненный водой проход уже не пригоден для использования. Ещё лучше поджарить их на греческом огне. Можно одновременно поджечь все подпоры и проход обвалится. Но лучше всего выкопать собственный проход и поджидать за тонкой перегородкой, чтобы в удобный момент схватить горняков. Пытками мы узнаем, есть ли ещё подкопы и где они проходят.