Второго шанса не будет

Васнецов только на минуту задумался над тем, что он вообще тут делает и как оказался здесь. Общий настрой толпы смахнул с него всякую способность мыслить и анализировать. И ему так же захотелось взмахивать руками и орать заветное ГАУ, погружая себя в иррациональный экстаз дикого восторга и стать частью этой безликой толпы, создавшей своим эмоциональным состоянием что-то вроде коллективного разума… Или наоборот… Всеобщее бессознательное…

Но этого сделать ему не довелось. Он проснулся, почувствовав какое-то прикосновение. Миловидная женщина лет сорока, поставив поднос с едой на табурет, стала накрывать Васнецова старым солдатским одеялом, что и стало причиной его пробуждения.

– Извини, – она по-доброму улыбнулась.

– Ты кто? – недовольным голосом спросил Николай.

– Не ты, а вы, – сказал кто-то строго, – Она тебе в матери годиться.

Васнецов повернул голову. У входа стоял вооруженный охранник с обрезом охотничьего ружья.

– Никита, это не вежливо, намекать на мой возраст, – тихо засмеялась женщина.

Николай снова взглянул на нее. О возрасте ей говорить не требовалось. Она выглядела очень хорошо. И дело не в красивых чертах лица и ухоженных вьющихся каштановых волосах, обрамляющих лицо и шею. Она буквально источала жизнь и какой-то оптимизм, даже, несмотря на глубокую грусть в темно-карих глазах.

Охранник на замечание только недовольно шмыгнул носом.

– Тебя ведь Николай зовут? – Женщина обратилась к Васнецову.

– Да. Николай.

– Ты поешь. Я еду принесла.

– Не хочу я есть, – проворчал Васнецов, усевшись на койке.

– Ты не брезгуй, – Рявкнул Никита, – Это ваша жрачка. Из вездехода вашего. Свою провизию мы на вас тратить не собираемся.

– Никита, ну хватит уже, – она нахмурилась. Затем снова обернулась к узнику. – Тебе кстати привет передавали.

– Кто? – оживился Васнецов.

– Друзья твои. Они вообще друг другу приветы передают, – улыбаясь, говорила женщина, – Я им всем еду принесла. Только все отказываются есть. Покушал только этот, в черном. С усами. Илья. Еще и поблагодарил.

– Ты ешь, ешь, – снова заговорил охранник, – И спать не заваливайся. Скоро вас сам товарищ Старшина примет.

– Какая честь, – брезгливо усмехнулся Николай, который все не мог отделаться от мысли, что надо было идти к Гау. И в голове пульсировали возгласы толпы, которые так его манили.

– Следи за языком, пацан. Тебе за Старшину тут любой голову открутит. Ладно, Лена, хватит с ним нянчиться. Пойдем.

– Пошли, – кивнула женщина, и они покинули карцер.

Николай вздохнул, медленно растирая ладонями лицо и пытаясь понять смысл своего сна. Затем он сорвал белое полотенце с подноса, обнажив железную миску с едой и кружку с компотом из сухофруктов. Есть все-таки хотелось.

* * *

Новая республика представляла собой небольшой городок. В отличие от всех поселений, что им встречались, жизнь здесь не ушла под землю. Исключение составляла лишь кантина «Три свиньи» и «Вавилон». Но там все было обнесено общими стенами и сводом, представляя единый комплекс. А Новая республика выглядела иначе. Можно было только представить, какой титанический труд проделали подданные Старшины, обнося старые здания дополнительными слоями стен из бревен, досок, шлакоблоков и бетонных плит. Помимо доработки старых зданий они давно возвели и новые, послевоенные. В ход шло все. Даже речные баржи и блоки глины с тростником. Архитектура зданий была прямоугольно проста, но упор строители делали на непробиваемости стен и сохранении тепла. В единые комплексы были объединены лишь некоторые группы зданий, которые находились близко друг от друга. Иногда откуда-то из глубин строений доносились звуки работ или бодрые солдатские речевки. «Фашистам, натовцам и Гау, у наших есть один ответ!

Добро пожаловать ублюдки готовим вам свинцовый мы обед!».