Второй пол

Может случиться, что после более или менее длительного периода верности наступит время, когда женщина перестанет ограничиваться флиртом и кокетством с мужчинами. Изменить мужу ее чаще всего толкает обида. Адлер утверждает, что неверность женщины – это всегда месть; это, пожалуй, слишком; однако приходится считаться с тем фактом, что она и в самом деле гораздо реже уступает обольстительности любовника, нежели желанию бросить вызов своему мужу: «Он не единственный на свете – есть и другие, которым я нравлюсь, – я что, его рабыня? – нет, он считает себя очень хитрым и пусть останется в дураках». А далее возможно, что муж, которому она изменила, которого обманула, останется для нее по-прежнему на первом месте; и как юная девушка вступает в связь с мужчиной из протеста, восстав против матери, чтобы пожаловаться на родителей, выйти из их повиновения, самоутвердиться, так и женщина, которую к мужу привязывают даже нанесенные им обиды, ищет в любовнике конфидента, свидетеля, созерцающего в ней жертву, сообщника, помогающего ей унизить мужа; она ему беспрерывно рассказывает о муже, будто потому, что не может сдержать своего презрения к нему; а если любовник не соответствует предназначенной для него роли, она с досадой отворачивается от него и либо возвращает свои чувства мужу, сменив гнев на милость, либо ищет другого утешителя. Очень часто в объятия любовника женщину бросает не столько обида на мужа, сколько разочарование в нем; замужество не каждой женщине несет любовные радости; и она не хочет мириться с мыслью, что ей никогда не познать чувственных наслаждений, блаженного удовольствия, счастья – блаженства любви, ожиданием которого была окрашена вся юность. И вот женщина, обделенная в замужестве чувственным удовольствием, не знающая эротического удовлетворения, которой к тому же отказано в свободе проявления ее собственных, свойственных ей одной чувств, по иронии судьбы и следуя естественной диалектике совершает адюльтер.

Мы воспитываем наших девиц, можно сказать с младенчества, исключительно для любви, – говорит Монтень, – их привлекательность, наряды, знания, речь, все, чему их учат, преследует только эту цель, и ничего больше. Их наставницы не запечатлевают в их душах ничего, кроме лика любви, хотя бы уже потому, что без устали твердят поучения, рассчитанные на то, чтобы внушить им отвращение к ней.

Чуть ниже он добавляет:

Итак, величайшая глупость – пытаться обуздать в женщинах то желание, которое в них так могущественно и так естественно.

А вот что заявляет Энгельс:

Вместе с единобрачием появляются два неизменных, ранее неизвестных характерных общественных типа: постоянный любовник жены и муж-рогоносец… Рядом с единобрачием и гетеризмом неустранимым общественным явлением сделалось и прелюбодеяние, запрещенное, строго наказуемое, но неискоренимое.

Если супружеские объятия вызвали у женщины лишь любопытство, не удовлетворив ее половых чувств – подобный случай описан Колетт в книге «Наивная распутница», – она стремится дополнить свои познания в этой области на стороне. Если муж разбудил в ней женщину, вызвал острые чувственные ощущения, однако жена при этом не питает к нему особенной привязанности, она может захотеть вкусить открывшиеся ей удовольствия и с другими.