Второй после Солнца. Часть вторая

– Спасибо, о любезный богам Агамемнон, – попытался вывернуться Аркаша. – Находясь целиком под впечатлением от столь царственного жеста, могу ли я всё же осмелиться просить перенести твоё любезное приглашение на более поздний период?

– Не можешь, никак не можешь, – ответил Агамемнон, и в подтверждение его слов началась буря – страшная буря, разметавшая половину флота, а вторую половину разбившая о скалы; корабль Агамемнона оказался в первой, более удачливой половине.

– Вот видишь, Аркаша, – заметил Агамемнон, едва переведя дух после бури, – против воли богов не попрёшь. Придётся тебе ехать в Микены.

Аркаша истолковал знамение по-своему, но промолчал. Спорить с нудным Агамемноном ему не хотелось.

Остаток плавания Аркаша посвятил литературному процессу. Свои наблюдения вкупе с газетными заметками он положил в основу многотомной «Хроники Троянской войны», сохранившаяся часть которой впоследствии приобрела известность под названием «Илиада». К сожалению, множество Аркашиных табличек и рукописей было конфисковано на таможне в Асине42

, несмотря на возражения самого Агамемнона.

– Не положено, – монотонно твердил таможенник. – У меня по инструкции не положено. Меняйте инструкции – тогда пропущу.

– Ну что, зарубить его? – спросил Аркашу взбешённый Агамемнон.

– Зарубка – это не метод! – с негодованием отверг предложение Агамемнона Аркаша; уже в ту далёкую пору Аркаша являлся для современников примером беззаветного гуманизма; тем политикам, что ставят себе в заслугу отмену телесных наказаний в мировом масштабе, не мешало бы помнить, что именно Аркаша является автором доктрины «Зарубка – это не метод», коей без малого уже три с половиной тысячи лет.

– Надо будет – сам зарублю, – добавил Аркаша, но это уже в доктрину не вошло.

Как иностранец, он вынужден был ещё и отстоять многочасовую очередь для своего пограничного контроля.