Второй шанс

— Твоя жизнь не настолько проста, Блекджек. — тихо прохрипел Крупье, забегая в эту застывшую сцену. Он смотрел на кобылку и на гуля с одинаковой безстрастностью. — Судя по всему, у тебя всего два выбора. Убей его, позволь ей умереть, сохрани программу. Отдай ему программу, и она будет жить. Решения, решения.

Мне хотелось размазать эту самодовольную улыбку по всему его лицу. Не издевайся надо мной и моим выбором. Скажи, какой выбор лучше.

Он поднял свою широкополую шляпу и ухмыльнулся мне.

— Ладно… Посмотрим по-другому. Ты даешь ему программу, ты всегда можешь забрать ее обратно. Ты знаешь, как вернуть ее с того света? — улыбнулся он. Я мысленно застонала, и он засмеялся надо мной. — О. И если ты ищешь третий вариант, не пытайся. Ты недостаточно умна для этого. Итак… Стоит ли сохранение ЭП-1101 жизни кобылки?

Я выскользнула из З.П.С., и Крупье снова исчез. Черт.

Охранницы спасают пони.

— Вот! — я подняла ногу и открыла панель, скрывавшую экран ПипБака.

Его глаза расширились, и из его седельных сумок выскользнул потрошитель. Цепь завертелась, и я стиснула зубы. Не хочу дать ему удовлетворение от моих криков. Через пару неожиданно аккуратных проходов оружия, он забрал Дельта себе, оставляя меня с новой ужасной впадиной на ноге и заставляя мой Л.У.М исчезнуть, и уставился на него.

— Наконец. Я могу наконец спасти их… Я могу…

— Вылечи! Ее! — крикнула я, указывая на Чарити. Где-то впереди сверкнула молния. Его губы изогнулись от удовольствия.

— Вылечить ее? Почему я должен делать это? — проговорил он, засовывая Дельту в свою сумку — Проще быстро доставить ее к твоему другу-аликорну и не тратить мое время.

— Сволочь! — закричала я… Но он был прав насчет Чарити. Я схватила ее и перекинула через плечи, затем развернулась и помчалась через дождь к Капелле. Дыра в моей левой передней ноге производила неприятные шумы и приступы боли, но конечность держалась. Вбегая в город, я увидела темную фигуру впереди. Вермиллион был в воздухе, и он летел в сторону юго-востока.

— Ты… Ты не должна… была оставить это так… Плохая сделка — слабо пробормотала Чарити мне в ухо.

— Заткнись и не умирай. Поняла? — прикрикнула я на нее, пробираясь в полуразрушенную церковь. Лакуна наблюдала за ранеными, но развернулась и немедленно прижала свой рог к животу Чарити, как только увидела нас, используя свою магию для лечения. Глори стояла на коленях возле Священника, который медленно и тяжело дышал через трубку, вставленную в его глотку через шею. Вся его голова выглядела как сглаженный розовый шар. Его глаза, нос и рот расплавились из-за розового дыма.

— Ты убила его? — спросил П-21 трясущимся голосом.

— Нет. Я должна была принести Чарити… Пока она не истекла кровью — тихо пробормотала я.

— Конечно, ты должна была. — П-21 шмыгнул носом — Это то, что ты делаешь. Ты спасаешь пони.

Я посмотрела на Священника, его бока медленно двигались.

— Можем мы сделать… Хоть что-нибудь? — спросила я у Глори.

Серая пегаска посмотрела на меня и медленно покачала головой.

— Мы… мы даже не можем сдвинуть его — прошептала она в ужасе. Я посмотрела куда она показывала и ахнула. Расплавленная плоть кое-где срослась с полом, на котором он лежал.

П-21 издал задыхающийся звук.

— Хорошо, я рад, что ты не убила его, Блекджек. Я рад. Потому что когда я найду его… Когда я найду его, он будет будет желать чтобы он столкнулся с тобой! Я буду изобретательным когда я найду его! Ты слышишь меня… Я буду… буду…

Я коснулась его, зная что такое быть готовым взорваться. Желать наброситься на весь мир. Рампейдж сказала, что все мы жертвы Пустоши. Все мы. Он напрягся под моим касанием настолько, что мне казалось что он разобьется.

— Шш. Я понимаю… — искренне сказала я, вспоминая голову Мамы на колу.

Он испустил хриплое рыдание… И еще одно… и еще. И словно его жесткая ярость смягчилась слезами, он повернулся ко мне, и я заключила его в свои объятия.

— Не снова… только не снова… — шептал он в промежутках между рыданиями.

— Нет. Не снова. В этот раз, с тобой друзья — тихо сказала я.

Он кивнул и оттолкнулся. Глори подошла к нему и тихо улыбнулась. Она хотела помочь — она тоже знала, каково это. И она прикоснулась к его плечу. В течение долгого времени он сидел на месте, а потом медленно повернулся и принял ее объятия. Священник кашлянул, даже с трубкой, ему оставалось жить недолго.

Медленно, я опустилась на колени и сказала в дырку, оставшуюся от его расплавившегося уха.