Второй шанс для мажора или Фей-крестный поневоле

На душе было до того противно, что и не передать. Лицо Лазутиной в тот момент, когда она попросила меня уехать было таким...я даже не мог подобрать слова. Это было лицо человека, находящегося на грани. Отчаявшегося, смертельно уставшего…когда ждешь, что вот-вот откроется второе дыхание, но оно запаздывает, а первого хватит максимум на три шага…

И самое отвратительное было осознавать, что подтолкнул ее к этой грани я. Стал той самой последней каплей, после которой сдалась даже Кобра…

Я так часто мечтал ее переиграть, ответить так, чтобы она покраснела, смутилась, не смогла придумать очередной ехидный комментарий, чтобы сама стала предметом обидного смеха однокурсников. И вот сейчас, когда она впервые стоит передо мной, сдаваясь, не желая больше бороться…я не хочу продолжать. И все язвительные слова, заготовленные на десять лет вперед, намертво приклеиваются к языку. И я просто молчу, не зная, что сказать и сделать.

Потому что такую Кобру не знаю. Я прекрасно представляю, что делать с той злобной фурией, что терроризирует меня с самой первой секунды нашего знакомства. Но эта девушка не имеет с ней ничего общего, открываясь с совершенно неожиданной стороны.

Ветер порывистый и довольно сильный, обжигает оголенную кожу, швыряя в лицо мелкое крошево снега. Неестественно выпрямленная спина Лазутиной не может скрыть чрезмерной бледности и того, как она пытается сохранить остатки тепла у тела, пряча руки в карманы и почти незаметно поеживаясь. И она готова замерзнуть здесь до окоченения, топать в город несколько километров, лишь бы не оставаться со мной рядом. А я, почему-то, вовсе не чувствую себя победителем. Если бы кто-то раньше сказал, что будет так – не поверил бы.

И с чего я вдруг решил, что сорвав на ней злость, мне станет легче? Ведь я уже с утра был на взводе, с того самого момента, когда понял, что ответа на сообщение нет и не будет. Прождал ее за воротами минут десять, костеря последними словами, а затем, психуя, пошел ее искать и едва сдержался от откровенной грубости, когда увидел, что она невозмутимо пьет кофе. А потом целенаправленно издевался, пытаясь вызвать ответную реакцию…а Лазутина не реагировала, что распаляло меня все сильнее…пока она не решила уйти. Бросив на меня такой открытый, такой разочарованный взгляд, что внутри все перевернулось. Просто ушла, оставив меня вместе с моим дерьмом наедине.

«Уезжай»…

Выдавить из себя извинения не смог. Объяснить свою выходку – тоже. Точнее себе признаться у меня получилось, хоть и не сразу. А вот Кобре об этом сказать я бы не решился даже под пытками…

Около суток назад…

Телефон разрывался знакомой мелодией уже в пятый раз, а я все еще неуверенно крутил его в руках, не спеша отвечать на звонок. В комнате было уже довольно темно, но работающего телевизора мне вполне хватало. Я снова сидел в гордом одиночестве, не собираясь покидать пределы своей квартиры. Лазутина с утра отменила нашу встречу, в очередной раз заставив внутренности вспыхнуть клубящимся раздражением.

Да что она о себе возомнила? Хочу – прихожу, хочу – не прихожу! Тоже мне, нашлась фифа! Даже не удосужилась объяснить причину, просто поставив в известность, как какого-то школьника!

Естественно, перезванивать, чтобы спросить об этом, я не стал. Не дождется!

Телефон снова зажужжал, высвечивая лицо знакомого донельзя абонента. Предыдущие четыре раза звонил Курт, и один раз – Марина. Значит, затевается что-то интересное, и меня там нет.

А, собственно, какого черта?

Мне сейчас как никогда надо расслабиться, тем более, что Кобра, на которой завязано мое «наказание», все равно сегодня меня кинула. Зарраза…

В размышлении скосив глаза на ангела, я решил, что пить могу и молча. Трахаться тоже.

- Ник, тебя где черти носят? – друг был уже изрядно навеселе, а из динамика доносилась громкая музыка и смех. Он явно был не один и уж точно не собирался лечь спать пораньше.

- Ты где? – проигнорировал я вопрос, ощущая смутное недовольство. Напиваться, пусть даже и в компании лучшего друга, мне тут же расхотелось. Желудок подвело в тошнотворном спазме, добавляя уверенности в решении.

- Мы на даче у Дьякона, обмываем его новую игрушку, - очередной взрыв многоголосого хохота заставил меня поморщиться и отодвинуть трубку подальше от телефона, - приезжай, он угощает.

Но я уже точно понял, что мне нужно, и меня совершенно не волновал новый байк Дьякона и халявная выпивка.

- Маринка с тобой? – перешел сразу к делу, сворачивая бессмысленный треп до минимума.

- Нет. Что, впечатлил сюрприз? Не терпится повторить? – он пошло загоготал, отхлебывая, судя по всему какой-то алкоголь прямо из бутылки.

- Да пошел ты, - беззлобно буркнул я, теряя интерес к разговору. Пьяный Курт – не лучший собеседник.

- Да ладно тебе, какие между друзьями секреты, - хохотнул друг, и добавил, - я ей звонил, но она отказалась. У нее то ли зачет, то ли еще что…я не понял.

- Ясно, - бросил я, собираясь попрощаться, но Курт оказался быстрее.

- Так ты приедешь?

- Возможно, - нейтрально отозвался, не желая объяснять прямой отказ, - Дьякону привет.