Второй шанс-IV (СИ)

В голосе Козырева слышалось плохо скрытое волнение, и я поспешил его заверить, что со мной всё замечательно. Ну разве что горло ещё немного побаливает, а сипение практически прошло. Мне связки нужны в рабочем состоянии, у меня послезавтра, в субботу, премьера песни лично для Николая Степановича, мне сипеть никак нельзя. Если завтра лучше не станет, то позвоню уже знакомой врачу-фониатру, пусть подскажет, что тут можно сделать. Но про то, что мне исполнять песню перед директором училища, я, естественно, Козыреву говорить не стал, ни к чему его грузить моими заботами.

— Я сейчас звоню, между прочим, из РОВД, — сказал Сергей Борисович. — Только что беседовал с задержанным, а то следователь утром придёт, а мне, сам понимаешь, хотелось как можно скорее кое-что для себя выяснить.

— Честно говоря, не думаю, что это нападение было подстроено западными спецслужбами, — заметил я. — Это же городской дурачок, видно, что-то ни с того ни с сего просто втемяшилось ему в голову…

— Не телефонный разговор, Максим, — строго осадил меня Козырев. — Давай-ка завтра подходи в «чайную» к трём часам дня, я там буду как раз кое-какие свои дела решать, и на тебя время найду. Сможешь?

— К трём часам? Хорошо, подойду, мы ведь ненадолго?

— Я думаю, четверти часа нам с тобой хватит.

«Чайной» с некоторых пор мы в разговоре между собой стали называть явочную квартиру, так как каждые наши посиделки сопровождались чаепитием. Так что о встрече в «чайной» можно даже при посторонних. Прежде чем попрощаться прощались, я попросил:

— Сергей Борисович, вы моему спасителю, который Виктор Алексеевич, какую-нибудь благодарность объявите, что ли. Если бы не он — я бы с вами сейчас не разговаривал.

— Насчёт Виктора Алексеевича не беспокойся, — хмыкнул в трубку Козырев, — он получит по заслугам. Давай, подходи завтра, поговорим.

Когда я уже окончательно отходил ко сну, услышал, как негромко хлопнула входная дверь, и голоса матери и отца. Батя прибыл из поездки, сейчас кормить его будет, подумал я, проваливаясь в темноту. И практически тут же осознал, что я стою на знакомом берегу по колено в траве, сразу понял, что где-то рядом мой «ловец». И в самом деле, мгновение спустя я увидел его ноги, выше которых мой взгляд упорно не хотел подниматься.

— Теперь видишь, на что способны мои оппоненты?

— Я так и подумал, что это их рук дело. Не мог этот малахольный, никогда ни на кого не поднимавший руку, так вот без всякой причины напасть на незнакомого прохожего с явным намерением его убить. Но, я так понимаю, они могут предпринять ещё одну попытку?

— Вполне, я чувствую их окрашенные бордовым цветом эманации, что по человеческим понятиям значит ярость.

— Да, но какой смысл теперь в моей смерти? Дело-то сделано, я вообще уже не при делах.

— Какой смысл в том, что планеты вращаются вокруг солнца, в том, что солнце вращается вокруг центра галактики и его «энергетического котла»? Так и здесь не стоит искать смысла. Можешь просто порадоваться, что за тобой наблюдают и охраняют.

— А вы, значит, не можете обеспечить мне хоть какую-то защиту?

— Что ты подразумеваешь под этим словом? Суперброню, как у героев ваших земных комиксов? Или магический оберег?

Мне показалось, что в его голосе промелькнула насмешка.

— От оберега я бы не отказался, — бурчу обиженно себе под нос. — Я думал, мы с вами в одной команде, а вы мне не хотите помочь.

— Не хочу помочь? — теперь в его голосе зазвучал металл. — Вообще-то я и так для тебя немало сделал только тем, что позволил жить в этом теле. Да и кто тебя предупреждал о том, что тебе может грозить опасность?

— Предупреждать — одно, а реально помогать — немного другое. Я же не могу постоянно ходить и озираться. У меня нервы, в конце концов, не железные, — продолжал совестить я его. — Лучше бы тогда про них и не говорили, про этих злых «ловцов», всё равно меня комитетчики охраняют.

Повисла пауза, которую собеседник нарушил негромким, таким человеческим покашливанием.

— Кхм, в твоих словах есть резон. Если ты настаиваешь, я могу кое-что для тебя сделать, но процесс обещает быть достаточно болезненным.

Так-так, а это уже интереснее. Интересно, что он задумал?

— А поподробнее можно?

— Ты наверняка слышал о так называемом шестом чувстве, которое помогает предугадывать грядущие события. Кто-то называет это ясновидением, кто-то банальной интуицией. Я могу немного развить твою интуицию в том плане, что она будет тебе подсказывать, когда твоей жизни может угрожать реальная опасность. Этот вариант интуиции будет срабатывать в течение трёх-четырёх, максимум пяти секунд до того момента, как твоему здоровью может быть нанесён непоправимый ущерб. На большее я не рискну из опасения, что твой мозг просто не готов выдержать столь мощного вторжения. Но, поверь, и этих нескольких секунд тебе может хватить с лихвой.

— Я не против, но что для этого нужно делать?

— Тебе — ничего, всё проделаю я, вот только…

— Что только?

— Это будут не самые приятные ощущения.

— В смысле?