Второй Шанс (СИ)

— Да быть этого не может!

— Почему не может?

— Но они так давно не давали о себе знать, как же так…

— Что, если они решили, что вам не нужно мешать в вашем благородном стремлении добраться до Мастерской, а? – я не удержалась от шпильки. – Вы доставили сюда драгоценное крепление, осталось его у вас отобрать, и…

— Оно им ни к чему, — огрызнулся Басх. – Они не знают, как подступиться к механизму. Если б знали, уже давно сами бы пришли.

— Ну, теперь-то им есть, на кого рассчитывать! – я хохотнула. Ганглери с любопытством наблюдал за нами обоими, а меня несло. – Я все поняла. Они не хотят вам мешать. Они хотят, чтобы вы довели дело до конца! Вот увидите, они еще помощь вам предложат!

— Что за глупости вы говорите, Белка, — сказал Басх тихо и как-то угрожающе. – Это — только мое дело. Только мой труд! Я не буду работать с ними, особенно теперь!

— Ну, а что вы теперь-то будете делать? – спросила я. – Вы на них уже работаете. Засядете тут и будете ждать, пока они не уйдут? Думаю, они с удовольствием! Знаете, как в прятках в детстве – громко топая, а потом снять обувь и вернуться на цыпочках…

— Навелин!

— Не называйте меня так. Я Белка!

— Да не все равно ли вам, в конце концов?! – Басх разгорячился и уже кричал. – Вам ведь неинтересно! Я сегодня же вам заплачу – и ступайте себе! Катитесь в свое Семихолмовье, вы же только о том и мечтаете! Сможете каждый день упиваться в свое удовольствие! Кто-то должен заниматься и настоящим делом, в конце-то концов!

Ах, настоящим. А айтварас, от которого я отбивалась, был, наверное, потешным. Как и кровь на лице Святоши. В Жертву-ради-Мести нарядился горбатый шут из “Бревноликой”. Далеко б ты ушел без того “ненастоящего” дела, которым мы занимались годами, светоч ты непризнанный?

Все, я слишком устала от всего этого.

Костяшки пальцев слегка болели, когда я спускалась обратно в пещеру. Когда-то у меня был неплохой удар с левой, и навык, кажется, не пропал. Рука покраснела, но Басху сейчас явно было больнее. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить.

Святоша спал – Ганглери, видимо, того и добивался. И хорошо, что так. Я села рядом с ним, подтянула коленки к подбородку, как в детстве, и вперилась в огонь. Басх, зажимающий нос, слетел по лесенке чуть позже. Принялся возиться со своей сумкой. Я услышала короткий тяжелый звон шлепнувшегося рядом со мной кошеля, но не повернула головы. Снова скрипнула лестница.

Вой скребущих на моей душе кошек сейчас не заглушил бы и эльфийский голем со своей арией.

“Плохо?” — сочувственно спросил огонь в очаге.

“Угу”, — подумала я.

“Оно того не стоит”.

“А что тогда стоит?”.

“Тебе лучше не знать”.

Я протянула к пламени руку, и оно затрепетало почти на кончике моего пальца, затанцевало на подушечке. Жжения не было. Огонь снова превращался в рыжего кота, вот-вот заурчит. Если брюхо почесать.

Рука болела и начинала слегка припухать. Язычок пламени взметнулся и неожиданно лизнул багровеющие костяшки. Не оставив ожога, но сняв боль. Это было так странно, что я отдернула руку и в изумлении увидела, что краснота стремительно исчезает с кожи.

— Так, — сказал Ганглери, склоняясь надо мной. – Гости в моей долине редки, но интересны неизменно.

— Вас бесполезно просить так не делать, да? – пробормотала я, глядя на свою ладонь так, словно впервые ее вижу.

— Именно. Ты понимаешь, что произошло?

— Нет.

— А хочешь понять?

— Нет!

— Почему, девочка?

Маг сел рядом со мной, взял мою руку в свою и начал рассматривать то место, к которому прикоснулся огонь. Но делал он это, кажется, больше для вида – слишком уж резко прекратился приступ паники, который уже готовился меня скрутить.

— Впрочем, можешь не отвечать. Я понимаю. Для тебя магия – это, прежде всего, боль.

— Нет, почему же, — слабо возразила я. – Магия – это вообще удивительная вещь, которая многому может помочь, и…

— Да, но для тебя это – боль. Для тебя это неволя и оковы. Власть сильного над слабым. Вот ответь мне, чему ты научилась в Арэль Фир?

— Ничему, — буркнула я. – Вообще.

— Неправда. Ты научилась ценить свободу.

Эта фраза прозвучала так странно и внезапно, что я удивленно воззрилась на старого мага, чьи умные, чуткие пальцы продолжали плести над моим запястьем свой узор.

— Ты научилась ценить простую, пусть иногда и нелегкую, и голодную жизнь. Ты научилась ценить возможность идти туда, куда пожелаешь, любить того, кого пожелаешь, и верить в то, что выбрала сама, а не в то, во что приказано. Ты научилась быть счастливой тем, что имеешь, разве я неправ?

— Вообще-то, я никогда об этом и не думала, — сказала я неуверенно.

— Способность радоваться каждому прожитому дню… Улыбаться оттого, что проснулась сегодня живой… разве все это – не о тебе? А смогла бы ты ценить все это, не испытав тягот и лишений, не побыв узницей?

— А разве не только магия может дать истинную свободу?

— Кто это тебе такое сказал?

— Умные книжки. Если им верить, то вся моя свобода не стоит и ломаного гроша.

— В какой это такой книге ты это вычитала?

Я сморщила лоб:

— Она называлась “Лунные Поля”

Ганглери внезапно выпустил мою руку. Я подняла на него глаза; маг выглядел пораженным.